2013, январь, 18. Бискайский залив.
Есть места в океане, вызывающие напряжённые ассоциации. Обычно это связано со сложной навигацией и трудными погодными условиями. Популярные примеры: «ревущие сороковые» широты между Австралийским и Южноамериканским континентами, мыс Доброй надежды в Южной Африке или пролив Дрейка, пройдя который, моряк имеет право вдеть серебряную серёжку в ухо. За Бискайский залив награда не полагается, но местечко тоже известно в наших узких кругах промозглыми циклонами и вечной болтанкой. Видно, смещение земной оси благотворно повлияло на скверный характер этого залива, иначе ни «Мари Роуз», ни тем более наша яхта не продержались бы тут так долго.
В разведку командир решил отправить меня и Петра. Во-первых, мы мужчины, во-вторых, не пропадём на море, а в-третьих, ему самому, при всём желании, надо было осуществлять общее командование и находиться в штабе, временно квартировавшем на борту непотопляемой «Мари Роуз». Как мы выяснили, при аварии освободились цепи обоих её якорей. Глубина моря была достаточной, чтобы якоря «взяли» грунт. В процессе скитаний судно случайно зацепилось на этом месте. Проведя необходимые наблюдения, мы убедились, что стоящее вертикально судно не намерено ни тонуть, ни менять якорную стоянку в ближайшее время. Нажитое мародёрским трудом имущество было рассортировано, в большой части выгружено обратно. Хабар перераспределили между яхтой и приобретённой нами спасательной шлюпкой. Это был стандартный крытый бот водоизмещением 3.2 тонны, с неприхотливым дизельком и просторным помещением, рассчитанным на 24 человека. Мы с Петрухой нескромно залили его вместительный бак и десяток канистр дизтопливом, запасли всё необходимое, чтобы нашему кораблику не пришлось передвигаться с помощью вёсел; даже небольшая мачта и парус были установлены в штатных гнёздах. Продуктов и воды мы нагрузили, как для полного экипажа «Мари Роуз». Учитывая кучу других мелочей, необходимых джентльменам в автономном плавании, мы были «упакованы» по-царски. Для полного счастья, наш электронщик настроил две найденные радиостанции, позволяющие оставаться в постоянном контакте с базой. Распрощались с товарищами, и наша шлюпка двинулась в путь.
Погода была относительно спокойной, температура воздуха 24 градуса. Видно, изменения климата нам придётся принимать без комментариев. Магнитный компас по-прежнему бессмысленно вращал стрелкой. Мы уже начинали привыкать к новой географии. Максим снабдил комплектом навигационных карт и новых правил ориентирования по светилам, так что движение наше было осмысленным, а настроение бодрым. Каким бы ты ни был просоленным мореманом, возвращение на берег всегда будет приятно волновать твоё сердце. Слишком давно наши ластоногие пращуры покинули морские просторы. Когда зоркий глаз Петруччо различил на горизонте тёмную полоску, пустынные воды услышали наши радостные голоса. Теория теорией, но было приятно, что командир не ошибся в расчётах. Земля оказалась именно там, где он предполагал. Сначала мы шли просто к берегу, затем выбирали место для высадки. Встречающих не было. Насколько я помнил, эти низменности не были плотно заселены. Но сейчас — ни зданий, ни дорог, ни деревьев. Глазу не было за что зацепиться, только унылое серое болото до горизонта. Наш кораблик, как во льды, вошёл форштевнем в зону прибоя, плотно заполненную плавающим в воде мусором. Здесь было всё: сломанные деревья, горы бумаги и пластика, всевозможные предметы быта и обломки неизвестных конструкций. Легче сказать, чего не было. Была опасность повредить гребной винт. Поэтому дизель был остановлен, и мы медленно двигались с помощью вёсел и багра. Было впечатление, что мы оказались на мусорной свалке большого города, и зловоние подтверждало наши ощущения.
— Ильич, у меня такое чувство, словно по берегу прошёлся великан с огромным ластиком.
— Петя, ты знаешь, где я был в ТОТ момент. Ластик ты видел своими глазами.
— Вам повезло. То ещё зрелище.
Шлюпка воткнулась носом в прибрежную грязь. Когда-то друзья пригласили меня на охоту, и мы целый день провели на заболоченном озере. Именно берегу того озера, а не залива, носящего имя непокорного племени басков, соответствовала местность, где мы, после многих недель морских скитаний, впервые ступили на сушу. Назвать эту зловонную жижу сушей можно было с большой натяжкой. Хорошо, что мы были обуты в сапоги, найденные на благословенной «Мари Роуз». Ноги по щиколотку ушли в тину. Со всех сторон в море стекались грязные водяные потоки, от маленьких ручейков до серьёзно гремящих речек. Их течение несло новые и новые кучи всевозможных предметов. Бесконечная свалка тянулась по всему видимому побережью и заканчивалась в нескольких сотнях метров от линии прилива.
— Похоже, волна смыла всё живое и неживое, а при отступлении размазала это вдоль побережья. Кто-то устроил генеральную помывку планете.
— Накатываясь на отмель и берег, волна цунами могла стать раза в два выше. Ты можешь себе вообразить, какая это энергия? Миллиарды тонн морской воды налетели на берег и шли вперёд, пока не встретили препятствие в виде высоких гор или скал. Этот напор угасал по мере возвышения суши над уровнем моря. Учитывая, что в этих краях местность равнинная и не очень поднята, цунами, вероятно, ушло на десятки, а то и сотни километров вглубь континента. Произошло это в очень короткое время. До сих пор вода продолжает возвращаться в море, и длиться это будет долгие годы. Прости, но делегации встречающих не будет.
В куче мусора я разглядел изломанную куклу человеческого тела. Сняв шапки, мы просто постояли над ним. Я дёрнул стартовый шнурок сигнальной ракеты:
— Петя, мы салютуем невинно погибшим жителям нашей планеты.
У него покраснели глаза. Хотел отвернуться, но самому было… Через несколько минут мы разомкнули скорбные объятия.
— Ильич, как же нам быть? Страшно!
— Надо жить, Петя. Выжить самим, искать и пытаться спасти как можно больше оставшихся. Они должны быть. Кто-то выжил в море, как мы, кто-то был высоко в горах или в глубине континентов. Если это был природный катаклизм, он имел свой эпицентр. Чем дальше от него, тем слабее должен быть результат катастрофы, тем больше людей могло спастись.
— С чего начнём?
— Доложим начальству, посоветуемся.
Мы оттолкнули шлюпку от берега и выгребли на чистую воду. Завели мотор и отошли мористее, чтобы избавиться от запаха свалки. Кроме неприятных ощущений, я остерегался подцепить какую-нибудь инфекцию. Гниль и трупы создавали для этого все условия, в мусоре разрушенной цивилизации могли оказаться любые яды. По свежим следам здесь можно было найти много ценного для нас. Через короткое время природа начнёт зализывать раны, и полезные трофеи будут навеки погребены. Но цель нашей экспедиции совсем иная.
— Парус, Парус! Роза на связи!
— Роза, вас слышим! Что нового?
Связь была отличной. Прошлым вечером, проводя отладку радиостанций, Петя долго сканировал эфир на стандартных, а затем и нестандартных частотах связи и радиовещания. Только шум естественных помех иногда врывался в динамики.
Доложив нашу информацию, я предложил командиру следовать обговоренному накануне плану и получил «добро». Это значило, что мы должны совершить разведку крупного города и порта Брест. До него было несколько часов хода, и наш кораблик не быстро, но уверенно побежал по волнам. Мне начинала нравиться «Роза», как окрестили мы шлюпку в благодарность к её громадной мамаше. Похожая на большую черепаху, она солидно вела себя на океанской волне, хорошо держала курс и давала не менее шести узлов скорости. Простое и надёжное оборудование было рассчитано на использование малоподготовленными людьми. Непотопляемый корпус, укрытый несгораемым пластиком, предоставлял нам уютное укрытие. Мы с напарником могли безбедно путешествовать на «Розе» больше месяца. Приблизительно на такое время и планировался наш поход по берегам Бискайского залива. На побережье стояло много промышленных городов и портов, ближе к Испании местность приобретала горный характер, и можно было рассчитывать на встречу с людьми.
Были соображения, которые касались нашего ближайшего будущего. Мы предполагали, и сегодня это подтвердилось, что обширные приморские территории опустошены гигантским цунами. Рассчитывать на то, что нам удастся быстро найти пригодный для нормальной жизни участок суши, было наивно. Более того, на такой участок могли рассчитывать другие выжившие, а начинать новую жизнь с конфликта нам не хотелось. Вывод напрашивался сам: первое время надо оставаться в море. Судно позволит нам не быть привязанными к одному месту и обследовать большие территории, иметь возможность сравнения и выбора наилучшего варианта. В море наверняка блуждают другие корабли с нужными нам припасами, а возможно, и с людьми, нуждающимися в нашей помощи или могущими помочь нам. Ведь послало же провидение яхту Мари Мейер! Где были бы мы, если бы не она? «Парус мечты», безусловно, прекрасное судно. Но оно уже тесновато для нас и наших трофеев. А если говорить на языке профессионалов, то иначе, как хлипкой посудиной, чудом уцелевшей в этой катастрофе, его не назовёшь. Везение не бывает вечным, это особенно относится к морю. У нас тут расчёт строится на законах физики, а не фортуны. Важнейшей целью нашего похода был поставлен поиск подходящего судна. Выживших в той или иной степени пригодности кораблей должно быть немало, необходимых знаний и навыков для их восстановления нам не занимать. Надо будет – соберём из трёх один корабль!
Есть места в океане, вызывающие напряжённые ассоциации. Обычно это связано со сложной навигацией и трудными погодными условиями. Популярные примеры: «ревущие сороковые» широты между Австралийским и Южноамериканским континентами, мыс Доброй надежды в Южной Африке или пролив Дрейка, пройдя который, моряк имеет право вдеть серебряную серёжку в ухо. За Бискайский залив награда не полагается, но местечко тоже известно в наших узких кругах промозглыми циклонами и вечной болтанкой. Видно, смещение земной оси благотворно повлияло на скверный характер этого залива, иначе ни «Мари Роуз», ни тем более наша яхта не продержались бы тут так долго.
В разведку командир решил отправить меня и Петра. Во-первых, мы мужчины, во-вторых, не пропадём на море, а в-третьих, ему самому, при всём желании, надо было осуществлять общее командование и находиться в штабе, временно квартировавшем на борту непотопляемой «Мари Роуз». Как мы выяснили, при аварии освободились цепи обоих её якорей. Глубина моря была достаточной, чтобы якоря «взяли» грунт. В процессе скитаний судно случайно зацепилось на этом месте. Проведя необходимые наблюдения, мы убедились, что стоящее вертикально судно не намерено ни тонуть, ни менять якорную стоянку в ближайшее время. Нажитое мародёрским трудом имущество было рассортировано, в большой части выгружено обратно. Хабар перераспределили между яхтой и приобретённой нами спасательной шлюпкой. Это был стандартный крытый бот водоизмещением 3.2 тонны, с неприхотливым дизельком и просторным помещением, рассчитанным на 24 человека. Мы с Петрухой нескромно залили его вместительный бак и десяток канистр дизтопливом, запасли всё необходимое, чтобы нашему кораблику не пришлось передвигаться с помощью вёсел; даже небольшая мачта и парус были установлены в штатных гнёздах. Продуктов и воды мы нагрузили, как для полного экипажа «Мари Роуз». Учитывая кучу других мелочей, необходимых джентльменам в автономном плавании, мы были «упакованы» по-царски. Для полного счастья, наш электронщик настроил две найденные радиостанции, позволяющие оставаться в постоянном контакте с базой. Распрощались с товарищами, и наша шлюпка двинулась в путь.
Погода была относительно спокойной, температура воздуха 24 градуса. Видно, изменения климата нам придётся принимать без комментариев. Магнитный компас по-прежнему бессмысленно вращал стрелкой. Мы уже начинали привыкать к новой географии. Максим снабдил комплектом навигационных карт и новых правил ориентирования по светилам, так что движение наше было осмысленным, а настроение бодрым. Каким бы ты ни был просоленным мореманом, возвращение на берег всегда будет приятно волновать твоё сердце. Слишком давно наши ластоногие пращуры покинули морские просторы. Когда зоркий глаз Петруччо различил на горизонте тёмную полоску, пустынные воды услышали наши радостные голоса. Теория теорией, но было приятно, что командир не ошибся в расчётах. Земля оказалась именно там, где он предполагал. Сначала мы шли просто к берегу, затем выбирали место для высадки. Встречающих не было. Насколько я помнил, эти низменности не были плотно заселены. Но сейчас — ни зданий, ни дорог, ни деревьев. Глазу не было за что зацепиться, только унылое серое болото до горизонта. Наш кораблик, как во льды, вошёл форштевнем в зону прибоя, плотно заполненную плавающим в воде мусором. Здесь было всё: сломанные деревья, горы бумаги и пластика, всевозможные предметы быта и обломки неизвестных конструкций. Легче сказать, чего не было. Была опасность повредить гребной винт. Поэтому дизель был остановлен, и мы медленно двигались с помощью вёсел и багра. Было впечатление, что мы оказались на мусорной свалке большого города, и зловоние подтверждало наши ощущения.
— Ильич, у меня такое чувство, словно по берегу прошёлся великан с огромным ластиком.
— Петя, ты знаешь, где я был в ТОТ момент. Ластик ты видел своими глазами.
— Вам повезло. То ещё зрелище.
Шлюпка воткнулась носом в прибрежную грязь. Когда-то друзья пригласили меня на охоту, и мы целый день провели на заболоченном озере. Именно берегу того озера, а не залива, носящего имя непокорного племени басков, соответствовала местность, где мы, после многих недель морских скитаний, впервые ступили на сушу. Назвать эту зловонную жижу сушей можно было с большой натяжкой. Хорошо, что мы были обуты в сапоги, найденные на благословенной «Мари Роуз». Ноги по щиколотку ушли в тину. Со всех сторон в море стекались грязные водяные потоки, от маленьких ручейков до серьёзно гремящих речек. Их течение несло новые и новые кучи всевозможных предметов. Бесконечная свалка тянулась по всему видимому побережью и заканчивалась в нескольких сотнях метров от линии прилива.
— Похоже, волна смыла всё живое и неживое, а при отступлении размазала это вдоль побережья. Кто-то устроил генеральную помывку планете.
— Накатываясь на отмель и берег, волна цунами могла стать раза в два выше. Ты можешь себе вообразить, какая это энергия? Миллиарды тонн морской воды налетели на берег и шли вперёд, пока не встретили препятствие в виде высоких гор или скал. Этот напор угасал по мере возвышения суши над уровнем моря. Учитывая, что в этих краях местность равнинная и не очень поднята, цунами, вероятно, ушло на десятки, а то и сотни километров вглубь континента. Произошло это в очень короткое время. До сих пор вода продолжает возвращаться в море, и длиться это будет долгие годы. Прости, но делегации встречающих не будет.
В куче мусора я разглядел изломанную куклу человеческого тела. Сняв шапки, мы просто постояли над ним. Я дёрнул стартовый шнурок сигнальной ракеты:
— Петя, мы салютуем невинно погибшим жителям нашей планеты.
У него покраснели глаза. Хотел отвернуться, но самому было… Через несколько минут мы разомкнули скорбные объятия.
— Ильич, как же нам быть? Страшно!
— Надо жить, Петя. Выжить самим, искать и пытаться спасти как можно больше оставшихся. Они должны быть. Кто-то выжил в море, как мы, кто-то был высоко в горах или в глубине континентов. Если это был природный катаклизм, он имел свой эпицентр. Чем дальше от него, тем слабее должен быть результат катастрофы, тем больше людей могло спастись.
— С чего начнём?
— Доложим начальству, посоветуемся.
Мы оттолкнули шлюпку от берега и выгребли на чистую воду. Завели мотор и отошли мористее, чтобы избавиться от запаха свалки. Кроме неприятных ощущений, я остерегался подцепить какую-нибудь инфекцию. Гниль и трупы создавали для этого все условия, в мусоре разрушенной цивилизации могли оказаться любые яды. По свежим следам здесь можно было найти много ценного для нас. Через короткое время природа начнёт зализывать раны, и полезные трофеи будут навеки погребены. Но цель нашей экспедиции совсем иная.
— Парус, Парус! Роза на связи!
— Роза, вас слышим! Что нового?
Связь была отличной. Прошлым вечером, проводя отладку радиостанций, Петя долго сканировал эфир на стандартных, а затем и нестандартных частотах связи и радиовещания. Только шум естественных помех иногда врывался в динамики.
Доложив нашу информацию, я предложил командиру следовать обговоренному накануне плану и получил «добро». Это значило, что мы должны совершить разведку крупного города и порта Брест. До него было несколько часов хода, и наш кораблик не быстро, но уверенно побежал по волнам. Мне начинала нравиться «Роза», как окрестили мы шлюпку в благодарность к её громадной мамаше. Похожая на большую черепаху, она солидно вела себя на океанской волне, хорошо держала курс и давала не менее шести узлов скорости. Простое и надёжное оборудование было рассчитано на использование малоподготовленными людьми. Непотопляемый корпус, укрытый несгораемым пластиком, предоставлял нам уютное укрытие. Мы с напарником могли безбедно путешествовать на «Розе» больше месяца. Приблизительно на такое время и планировался наш поход по берегам Бискайского залива. На побережье стояло много промышленных городов и портов, ближе к Испании местность приобретала горный характер, и можно было рассчитывать на встречу с людьми.
Были соображения, которые касались нашего ближайшего будущего. Мы предполагали, и сегодня это подтвердилось, что обширные приморские территории опустошены гигантским цунами. Рассчитывать на то, что нам удастся быстро найти пригодный для нормальной жизни участок суши, было наивно. Более того, на такой участок могли рассчитывать другие выжившие, а начинать новую жизнь с конфликта нам не хотелось. Вывод напрашивался сам: первое время надо оставаться в море. Судно позволит нам не быть привязанными к одному месту и обследовать большие территории, иметь возможность сравнения и выбора наилучшего варианта. В море наверняка блуждают другие корабли с нужными нам припасами, а возможно, и с людьми, нуждающимися в нашей помощи или могущими помочь нам. Ведь послало же провидение яхту Мари Мейер! Где были бы мы, если бы не она? «Парус мечты», безусловно, прекрасное судно. Но оно уже тесновато для нас и наших трофеев. А если говорить на языке профессионалов, то иначе, как хлипкой посудиной, чудом уцелевшей в этой катастрофе, его не назовёшь. Везение не бывает вечным, это особенно относится к морю. У нас тут расчёт строится на законах физики, а не фортуны. Важнейшей целью нашего похода был поставлен поиск подходящего судна. Выживших в той или иной степени пригодности кораблей должно быть немало, необходимых знаний и навыков для их восстановления нам не занимать. Надо будет – соберём из трёх один корабль!
