2013, сентябрь, 22. Ковчег.
Их оказалось шестьдесят четыре человека. Тридцать двое – экипаж. Четверо назвались водолазами, их подобрали на большом острове с вершиной, покорить которую для экстремалов Европы считалось честью. Покорили. Скатились вниз, потеряв троих. Два месяца жили рыбалкой, пока не появилась «Пиранья». Двое – рыбачили на катере. Когда судёнышко взлетело, как вертолёт, на сопку – сказали себе: нас так просто не возьмёшь. И начали спуск. Ели тухлую рыбу, но дошли до воды. Тоже жили рыбалкой. Как я ненавижу скумбрию, ведь я родился на свет инженером – сказал один. Второй тоже пресытился рыбкой. Специалист по прочности летательных аппаратов. А что, и самолёт построим! Налегают на консервированные салаты. Девятнадцать женщин и девять детей – семьи подводников. Сидели, как селёдка в бочке, вот уж кто настрадался! Они восхищены каютами «Феликса», горячей водой, свежим бельём, шикарными платьями. Худые, измученные. Малыши бегают в просторном ресторане, их матери волнуются: не заблудились бы дети в лабиринте коридоров. Девушки из пассажирской службы корабля утирают слёзы: мы проследим, не волнуйтесь, мэм. Они сегодня махали топорами и на хрупких плечах таскали брёвна. Но сейчас надо дать уют и покой измученным людям. Женщины и дети ушли спать. У офицеров подлодки красные глаза, но службу надо нести.
— Что мы должны делать?
— Два дня отдыха. Мои люди тоже устали. Планов много. Будем решать на свежую голову. Отбой.
Макс тяжело поднимается со стула. В свете люстры я вижу его волосы. Как я не заметил, когда он стал седым. Встречаю взгляд Мари: на себя взгляни.
Пытаюсь шутить:
— Седина украшает мужчину.
— Идём отдыхать, мужчина ты мой милый, — Ева берёт меня за руку.
— Лодку надо гнать в Брест. Нужен ремонт. С вашего позволения, Макс, я обеспечу поход, — мистер Ник тоже уставший, мешки под глазами.
В Брест отправлялась большая команда. Мистер Шепард получил приказ провести «Пиранью» в подземную базу так, чтобы экипаж не узнал её точного места расположения. Морис Эдда согласился, что мы не можем доверить такую тайну малознакомым людям. Его экипаж не станет подниматься на верхний ходовой мостик, пока мистер Ник будет управлять кораблём. Затем вход в базу будет закрыт, для ремонта и проживания экипажа там созданы идеальные условия. Миссис Джейн вызвалась помочь в организации технических работ. Капитан-лейтенант недоверчиво взглянул на неё.
— Командир, вы пока мало знаете эту леди, но чтобы потом даже не просили меня. Не отпущу, даже если сама потребует — я был категоричен. Пухлые щёчки Джейн зардели от удовольствия. Комплимент, тем более заслуженный, приятно услышать любой даме. Красивая женщина. У Петрухи со вкусом порядок.
В отсеки субмарины спустились ещё двенадцать человек. Это были молодые люди, инженеры-энтузиасты, которые решили построить электростанцию, работающую на энергии морских волн и приливов. Проект оригинального устройства уже разработан их коллективным методом, папка с чертежами была увесистой. Времени на раскачивание не было, и проектированием молодёжь занималась по ночам, после работ на строительстве. Я тоже приложил руку, несколько моих рекомендаций молодые конструкторы приняли без единого замечания. Опыт не пропьёшь! Подземный завод ожидала серьёзная нагрузка. Оставался открытым вопрос, где взять мощный электрический кабель, который будет транспортировать энергию с острова, находящегося на входе в фиорд и принимающего на себя удары волн открытого моря. А это без малого двадцать миль. Но и на этот счёт была идея. Норвежские водолазы, горе-альпинисты, работали раньше на ветряных электростанциях, целые поля которых стояли у побережья Шотландии. Они знали, где искать. Водолазного снаряжения было достаточно, они заняли один из салонов «Феликса» и доводили свою технику до нужной кондиции.
На «Пиранье» снова стало тесно, но никто не роптал. Ознакомившись с Ковчегом, подводники не находили слов, чтобы выразить своё восхищение. Их семьи были устроены с таким комфортом, о котором сегодня мало кто мог мечтать на этой планете. Мишель Эдда и её товарки включились в общую работу. Сегодня я встретил их одетыми в рабочие комбинезоны у кабинета Юргена Ива. Их дети, как и все другие, были оставлены на попечение Алины, профессиональной воспитательницы. Они не только развлекались. Им тоже приходилось выполнять нетяжёлые, посильные работы. Никто у нас не был иждивенцем. Как учили классики марксизма, от каждого – по способностям. Таковы были суровые реалии.
«Европа» поделилась с субмариной топливом. Торжественно подняли зелёный флаг, и лодка в позиционном положении покинула ставшую родной базу. На выходе из фиорда она ушла под перископ. Скрытность – главная черта подводников. Она не будет лишней. А мы уходим в новый поход. Командир субмарины оставил координаты повстречавшихся одиночек и небольших групп людей, остававшихся выживать на опустошённых островах и побережье. Подводники просто не в силах были им помочь, но обещали вернуться при первой благоприятной возможности. На этот случай им были оставлены сигнальные ракеты.
Мы были уже сутки в пути, когда Петя принял шифрограмму с Бреста. Он организовал дальнюю радиосвязь по принципу сжатого сигнала. Текст радиограммы записывался на специальный магнитофон, шифрующий послание. Затем скорость ленты изменялась до такой степени, что запись длилась лишь долю секунды. После этого краткий сигнал уходил в эфир. Засечь такую радиостанцию очень сложно. Петя расшифровал полученный сигнал:
— Здравствуйте, Максим Николаевич, — услышали мы голос Семёна Исаевича. – Мы все живы и здоровы, чего и вам желаем. Работаем потихоньку, всё шло хорошо до сегодняшнего дня. В десять тридцать мы заметили на экранах наблюдения, что в бухту входит большая подводная лодка. Едва она стала приближаться, раздалось несколько мощных взрывов, мы даже здесь их услыхали. Корабль стал тонуть, его разорвало на части. Но нескольким морякам удалось спастись, они вплавь добрались до берега. Один не дотянул, бедолага. Мы наблюдаем за ними, они ранены и нуждаются в помощи, но мы боимся выйти. Жалко людей. Что нам делать? Ждём вашего решения.
— Петя, готовь запись.
— Готово. Микрофон, командир.
— Здравствуйте, Семён Исаевич. Через сутки полагаем прибытие к вам другой, нашей подводной лодки. Не пугайтесь, её приведёт мистер Шепард. Он получит указания относительно терпящих бедствие подводников. Им следует помочь. Но вам лучше не ввязываться в это дело, они могут быть опасными. Наши моряки сами решат этот вопрос. Привет от нас всех вашему коллективу. Скучать вы не будете, с вами будет много людей, им предстоит хорошо потрудиться на нашем заводе.
— Мистер Шепард, добрый день. В Бресте на наших минах подорвалась и затонула неизвестная субмарина. Спаслись несколько человек, они бедствуют на берегу. Прошу вас со всеми предосторожностями оказать помощь и выяснить их настроения. Если они не будут возражать, а именно на это я надеюсь, примите их в наши ряды. Будьте внимательны, чтобы они не натворили беды. До связи.
— Отправлено, получил подтверждение о приёме!
— Благодарю.
— Служу ридному Ковчегу!
— Я тебе наслужу. Китайское замечание.
— Есть китайское замечание. Но я ведь действительно служу.
— Допрыгаешься, Петруччо, наплачешься с битой попкой.
— Наплачусь, Ильич. Что у меня за язык? Джейн уже воспитывала, воспитывала, а толку – никакого. Тебя, Питер, говорит, могила исправит. И за что она меня любит?
Не исправит, подумал я. Ты и на том свете балаболом останешься. Будешь святому Петру голову морочить. Любить тебя есть за что, и мы любим, иначе давно бы выпороли, честное слово. Но не стал говорить вслух.
К вечеру прибыли на место предполагаемого лагеря группы спасшихся рыбаков. Их баркас затонул, но кое-какие снасти удалось отыскать, и они занимались знакомым делом. Жили тоже в основном пойманным уловом. В фиордах по-прежнему в изобилии водилась рыба, невзирая на мутные потоки с гор, нарушившие чистую голубизну прекрасных ранее заливов. Ракета устремилась ввысь. Над соседним мысом вскоре вспыхнули три красных огня. Есть контакт. Навстречу выплывает странное сооружение: то ли плот, то ли лодка. На борту восьмеро. Бородатые, в лохмотьях – ну прямо викинги. Предки были бы довольны их бодростью и уверенностью в себе. Держатся достойно. Да, с удовольствием, хотя нам и тут неплохо. Хижину срубили, рыбы накоптили – перезимуем! Ещё и уток настреляли на соседнем озере. Из чего? Из луков! Жить захочешь – быстро научишься. Настоящие мужики. До темноты перевозили их запасы на борт. Пригодятся, у нас теперь много едоков.
Переночевали на якоре. Ребята отмылись, побрились, получили одежду. Как они кушали – приятно посмотреть. Тот день на борту вообще-то был рыбный, но мудрый Виктор Иванович поостерёгся наживать себе врагов-викингов и приготовил им борщик с кашей. Если верить старой примете, работники будут хорошие. Да они это и так доказали. Сразу к делу: боцман, а у вас сети есть? Да как же без сетей? А нить? Есть? Отлично. И с утра на палубе открылась артель по изготовлению рыбацких принадлежностей. Теперь Ковчег от голоду точно не пропадёт! Правильно сказано: рыбак – дважды моряк.
— Кэптэн Соломонов, сэр. Подобрали семерых французских моряков. Ранены, миссис Джейн с миссис Марией оказали помощь. В рабочем состоянии, раны не опасны. Рядовой состав турбинного отсека. Корабль пиратствовал, переживают. Я им пригрозил международным трибуналом, Богом клянутся, что не участвовали. Мародёрствовали, но мы и сами не святые. Приняли присягу, готовы служить. Голодные. Куда им деваться? Присматриваем, пристроили к делу. На мой взгляд, нормальные ребята. Гражданские инженеры приступили к работе, до ночи что-то варят, сверлят, крутят гайки. «Пиранья» в процессе, мистер Эдда все вопросы решает только с миссис Нико…, простите, Гарбуз. Всё идёт по плану, который она составила. Мистер Ворона потребовал двух крепких парней. Они тут разложили всё по полочкам, в компьютере – полный отчёт. Только осталось развезти несколько сотен тонн снабжения. Оружия достаточно. Будем готовы – дадим знать. Конец связи.
Приятно услышать добрую весть. Мой друг даже привёл к присяге испуганных, растерянных моряков. Вот уж служака. Но спас семерых. Семь человеческих судеб. Это ему зачтётся, даже Петруха не заболтает тёзку-апостола. Что, дорогой, пойдём к попам? Доплавался.
Движемся дальше. На той возвышенности чудом спаслась молодая семья с сыном-подростком. Они выехали покататься на лыжах высоко в горы. Их хорошенько выкупало, но они находились выше смертоносной мощи волны. Чуть не погибли с голоду, кушали молодые побеги деревьев. Затем спустились в разрушенное селение, рылись в помойках, питались полусгнившими остатками пищи. «Пиранья» не могла принять их на борт, но оставила рыболовные снасти. Благословенная рыбка и здесь помогла людям выжить. Видать, коку до конца похода надо забыть о рыбных блюдах. Побьют.
Следующей ночью замечаем костёр в месте, не обозначенном на карте капитана Эдда. Огонь как-то странно помигивает.
— Сигнал SOS, командир! – через пару минут разобрался Петя. Есть, за что тебя любить, дорогой.
Утром направляемся к густому столбу дыма на берегу. Тот, кто сигналит, хорошо знает своё дело! Спускаем бот.
— Лейтенант норвежских ВВС, командир корабля Майкл Дорн.
— Второй пилот сержант Ирвин Гаусс!
— А где же корабль?
— Вертолёт на вершине сопки. Мы выполняли патрульный полёт в прибрежной зоне, когда налетело это чудовище. Высота полёта была девятьсот метров, нас так завертело в воздухе – еле выровнял машину. Мы сверху видели весь этот ужас. Снится по ночам. Потом на побережье стали расти грибы атомных взрывов. Мы поняли, что возвращаться некуда.
Волосы молодых парней серебряные. Как они не сошли с ума? Видеть всё это…
— Выбрали подходящую площадку повыше. Я больше не мог управлять машиной, руки не слушались. Сели. Спустились к морю. У нас был аварийный комплект, ловили рыбу.
Напрасно рыбаки вяжут свои сети. Половина населения Ковчега не станет пользоваться результатом их трудов долгое время.
— Аппарат в рабочем состоянии?
— Так точно. Горючего на полтора часа полёта. Только аккумуляторы сели. Остались без радио.
— У вас должны быть сигнальные ракеты, почему не пользовались?
— Истратили все, пытаясь привлечь внимание подводной лодки. Но они почему-то не отреагировали на сигналы.
— Им было не до вас. Сами бедствовали.
Макс приглашает их к штурманскому столу.
— До этой точки сможете долететь?
Лётчик берёт в руки инструмент. Только штурман умеет так держать циркуль. Капитан удовлетворённо прокашлялся. Он профессионал высшего класса, умеет оценить коллегу.
— На экономном режиме долетим. А что там?
— Там живут люди. Наша коммуна под названием Ковчег. Люди из разных стран объединились, чтобы выжить. Каждый делает свой посильный вклад, порой и через силу приходится. Но мы уже уверены в завтрашнем дне, у нас есть кров и пища. Вы с нами?
— Если бы вы знали, как надоела рыба, вы бы не спрашивали.
Эта песня хороша, начинай сначала. После плотного завтрака, с пилотами готовим к вылету семью Генри Бокса. Вспомогательный отсек боевой машины тесноват, но сегодня люди будут в госпитале. Они на грани дистрофии, наши врачи поставят их на ноги быстрее, чем Мари в лазарете «Европы». Матросы нагружаются тяжёлыми батареями. Над головами с грохотом проносится грозная боевая машина.
— До встречи, кэптэн! – звучит в динамиках. – Доброго плавания!
— Мягкой посадки!
Макс уже предупредил Ковчег, там срочно готовят посадочную площадку, сигнальные огни. Через час двадцать получаем доклад: сели успешно. Теперь у нас не только морской флот! У нас ещё и воздушный! Надо искать керосин.
Десять дней «Европа» исследует бесконечные шхеры. Где по плану, а где случайно подбираем одиночек или небольшие группы людей. Сорок два человека. Некоторые совсем плохи, многие ранены. Мари с Евой валятся с ног, им помогают относительно здоровые спасённые женщины. Естественный отбор в его жёстоком варианте. Выжили молодые, сильные и предприимчивые. Одна пара нас не дождалась. Они лежали под обрывком брезента. Высохшие скелеты. Похоронили и двинулись дальше. Нашли пару судов, выброшенных на скалы. Одно висело так высоко и опасно, что мы не осмелились к нему приблизиться. Тогда Ева дала несколько очередей из пушки по камням. Со страшным грохотом бывший сухогруз сполз на прибрежную отмель. Удивительно, но мы нашли на нём горючее, которым до отказа заполнили цистерны «Европы». Даже немного осталось. Свинтили некоторые сохранившиеся механизмы. Запомним это место. Пассажирский паром, перевёрнутый вверх килем, застрял между скал на высоте ста метров. Ни одного человека. Осторожно обследовали. В трюме было множество автомобильной техники, в основном разбитой. Неимоверными трудами, с ручными лебёдками и газовыми резаками, выковыряли два исправных тягача, три легковушки и четыре мотоцикла. Капитан дал три дня на разграбление техники. Снимали моторы, колёса, аккумуляторы — всё, что может пригодиться. Моя команда потрошила машинное отделение. Нескоро промышленность возобновит выпуск запасных частей и готовых механизмов. Осадка судна снова начала опасно расти. Капитан прекратил шабаш, но я запомнил это место.
Возвращаемся домой, расселяем людей. В салоне «Феликса» оборудован госпиталь. У нас есть хирург и окулист, несколько молодых девушек прошли краткий курс сестринской подготовки. Встретил Зульфию, расцеловались, убежала. Малышка справляется, говорит главный врач. Умеет успокоить, повести больного по пути к выздоровлению. Лёгкая рука. Это точно, её даже тупые бараны слушались. Вместе с Мари это уже серьёзное заведение. Она оборудовала прекрасный зубной кабинет, поэтому на стоянке Макс ходит злой и одинокий: у жены приём. Просит Еву ночью всадить «Феликсу» пушечную очередь в район семьдесят шестого шпангоута, вторая палуба, левый борт:
— Никакой личной жизни. В море – на мостике, здесь – этот проклятый кабинет.
— Надо было жениться на Алине. Она всегда дома, куча детишек, — подкалываю друга.
— Так любовь! Она у меня хорошая, только слишком ответственная.
— Кто бы сказал! На себя посмотри, она от тоски по тебе на работу сбежала, — Ева научилась жестокой Петиной игре. – С утра до ночи носится на своём джипе по всему острову, людям покоя не даёт, домашнее хозяйство забросил. Калитка покосилась!
— Какая калитка? А разве у нас есть забор? Не помню.
Да, видно, Ева права. Заборов у нас нет, но купила она Макса качественно.
— Ты должна Петрухе пол-литра. А говорила: не умею!
Смеёмся. Радостно на душе. Город растёт, красивые домики уже выстроились в несколько улиц. В центре – мэрия. Там правит глава строительства, он же единогласно избранный городской голова господин Ив. Рядом – школа. Более двух десятков учеников, профессиональный директор и два учителя. Детишкам читают предметы профессор физики, программист, литературовед и инженеры. По пятницам приходит с аккордеоном месье Жак, и весь город примолкает, слушая детское пение. Ради него живём.
Их оказалось шестьдесят четыре человека. Тридцать двое – экипаж. Четверо назвались водолазами, их подобрали на большом острове с вершиной, покорить которую для экстремалов Европы считалось честью. Покорили. Скатились вниз, потеряв троих. Два месяца жили рыбалкой, пока не появилась «Пиранья». Двое – рыбачили на катере. Когда судёнышко взлетело, как вертолёт, на сопку – сказали себе: нас так просто не возьмёшь. И начали спуск. Ели тухлую рыбу, но дошли до воды. Тоже жили рыбалкой. Как я ненавижу скумбрию, ведь я родился на свет инженером – сказал один. Второй тоже пресытился рыбкой. Специалист по прочности летательных аппаратов. А что, и самолёт построим! Налегают на консервированные салаты. Девятнадцать женщин и девять детей – семьи подводников. Сидели, как селёдка в бочке, вот уж кто настрадался! Они восхищены каютами «Феликса», горячей водой, свежим бельём, шикарными платьями. Худые, измученные. Малыши бегают в просторном ресторане, их матери волнуются: не заблудились бы дети в лабиринте коридоров. Девушки из пассажирской службы корабля утирают слёзы: мы проследим, не волнуйтесь, мэм. Они сегодня махали топорами и на хрупких плечах таскали брёвна. Но сейчас надо дать уют и покой измученным людям. Женщины и дети ушли спать. У офицеров подлодки красные глаза, но службу надо нести.
— Что мы должны делать?
— Два дня отдыха. Мои люди тоже устали. Планов много. Будем решать на свежую голову. Отбой.
Макс тяжело поднимается со стула. В свете люстры я вижу его волосы. Как я не заметил, когда он стал седым. Встречаю взгляд Мари: на себя взгляни.
Пытаюсь шутить:
— Седина украшает мужчину.
— Идём отдыхать, мужчина ты мой милый, — Ева берёт меня за руку.
— Лодку надо гнать в Брест. Нужен ремонт. С вашего позволения, Макс, я обеспечу поход, — мистер Ник тоже уставший, мешки под глазами.
В Брест отправлялась большая команда. Мистер Шепард получил приказ провести «Пиранью» в подземную базу так, чтобы экипаж не узнал её точного места расположения. Морис Эдда согласился, что мы не можем доверить такую тайну малознакомым людям. Его экипаж не станет подниматься на верхний ходовой мостик, пока мистер Ник будет управлять кораблём. Затем вход в базу будет закрыт, для ремонта и проживания экипажа там созданы идеальные условия. Миссис Джейн вызвалась помочь в организации технических работ. Капитан-лейтенант недоверчиво взглянул на неё.
— Командир, вы пока мало знаете эту леди, но чтобы потом даже не просили меня. Не отпущу, даже если сама потребует — я был категоричен. Пухлые щёчки Джейн зардели от удовольствия. Комплимент, тем более заслуженный, приятно услышать любой даме. Красивая женщина. У Петрухи со вкусом порядок.
В отсеки субмарины спустились ещё двенадцать человек. Это были молодые люди, инженеры-энтузиасты, которые решили построить электростанцию, работающую на энергии морских волн и приливов. Проект оригинального устройства уже разработан их коллективным методом, папка с чертежами была увесистой. Времени на раскачивание не было, и проектированием молодёжь занималась по ночам, после работ на строительстве. Я тоже приложил руку, несколько моих рекомендаций молодые конструкторы приняли без единого замечания. Опыт не пропьёшь! Подземный завод ожидала серьёзная нагрузка. Оставался открытым вопрос, где взять мощный электрический кабель, который будет транспортировать энергию с острова, находящегося на входе в фиорд и принимающего на себя удары волн открытого моря. А это без малого двадцать миль. Но и на этот счёт была идея. Норвежские водолазы, горе-альпинисты, работали раньше на ветряных электростанциях, целые поля которых стояли у побережья Шотландии. Они знали, где искать. Водолазного снаряжения было достаточно, они заняли один из салонов «Феликса» и доводили свою технику до нужной кондиции.
На «Пиранье» снова стало тесно, но никто не роптал. Ознакомившись с Ковчегом, подводники не находили слов, чтобы выразить своё восхищение. Их семьи были устроены с таким комфортом, о котором сегодня мало кто мог мечтать на этой планете. Мишель Эдда и её товарки включились в общую работу. Сегодня я встретил их одетыми в рабочие комбинезоны у кабинета Юргена Ива. Их дети, как и все другие, были оставлены на попечение Алины, профессиональной воспитательницы. Они не только развлекались. Им тоже приходилось выполнять нетяжёлые, посильные работы. Никто у нас не был иждивенцем. Как учили классики марксизма, от каждого – по способностям. Таковы были суровые реалии.
«Европа» поделилась с субмариной топливом. Торжественно подняли зелёный флаг, и лодка в позиционном положении покинула ставшую родной базу. На выходе из фиорда она ушла под перископ. Скрытность – главная черта подводников. Она не будет лишней. А мы уходим в новый поход. Командир субмарины оставил координаты повстречавшихся одиночек и небольших групп людей, остававшихся выживать на опустошённых островах и побережье. Подводники просто не в силах были им помочь, но обещали вернуться при первой благоприятной возможности. На этот случай им были оставлены сигнальные ракеты.
Мы были уже сутки в пути, когда Петя принял шифрограмму с Бреста. Он организовал дальнюю радиосвязь по принципу сжатого сигнала. Текст радиограммы записывался на специальный магнитофон, шифрующий послание. Затем скорость ленты изменялась до такой степени, что запись длилась лишь долю секунды. После этого краткий сигнал уходил в эфир. Засечь такую радиостанцию очень сложно. Петя расшифровал полученный сигнал:
— Здравствуйте, Максим Николаевич, — услышали мы голос Семёна Исаевича. – Мы все живы и здоровы, чего и вам желаем. Работаем потихоньку, всё шло хорошо до сегодняшнего дня. В десять тридцать мы заметили на экранах наблюдения, что в бухту входит большая подводная лодка. Едва она стала приближаться, раздалось несколько мощных взрывов, мы даже здесь их услыхали. Корабль стал тонуть, его разорвало на части. Но нескольким морякам удалось спастись, они вплавь добрались до берега. Один не дотянул, бедолага. Мы наблюдаем за ними, они ранены и нуждаются в помощи, но мы боимся выйти. Жалко людей. Что нам делать? Ждём вашего решения.
— Петя, готовь запись.
— Готово. Микрофон, командир.
— Здравствуйте, Семён Исаевич. Через сутки полагаем прибытие к вам другой, нашей подводной лодки. Не пугайтесь, её приведёт мистер Шепард. Он получит указания относительно терпящих бедствие подводников. Им следует помочь. Но вам лучше не ввязываться в это дело, они могут быть опасными. Наши моряки сами решат этот вопрос. Привет от нас всех вашему коллективу. Скучать вы не будете, с вами будет много людей, им предстоит хорошо потрудиться на нашем заводе.
— Мистер Шепард, добрый день. В Бресте на наших минах подорвалась и затонула неизвестная субмарина. Спаслись несколько человек, они бедствуют на берегу. Прошу вас со всеми предосторожностями оказать помощь и выяснить их настроения. Если они не будут возражать, а именно на это я надеюсь, примите их в наши ряды. Будьте внимательны, чтобы они не натворили беды. До связи.
— Отправлено, получил подтверждение о приёме!
— Благодарю.
— Служу ридному Ковчегу!
— Я тебе наслужу. Китайское замечание.
— Есть китайское замечание. Но я ведь действительно служу.
— Допрыгаешься, Петруччо, наплачешься с битой попкой.
— Наплачусь, Ильич. Что у меня за язык? Джейн уже воспитывала, воспитывала, а толку – никакого. Тебя, Питер, говорит, могила исправит. И за что она меня любит?
Не исправит, подумал я. Ты и на том свете балаболом останешься. Будешь святому Петру голову морочить. Любить тебя есть за что, и мы любим, иначе давно бы выпороли, честное слово. Но не стал говорить вслух.
К вечеру прибыли на место предполагаемого лагеря группы спасшихся рыбаков. Их баркас затонул, но кое-какие снасти удалось отыскать, и они занимались знакомым делом. Жили тоже в основном пойманным уловом. В фиордах по-прежнему в изобилии водилась рыба, невзирая на мутные потоки с гор, нарушившие чистую голубизну прекрасных ранее заливов. Ракета устремилась ввысь. Над соседним мысом вскоре вспыхнули три красных огня. Есть контакт. Навстречу выплывает странное сооружение: то ли плот, то ли лодка. На борту восьмеро. Бородатые, в лохмотьях – ну прямо викинги. Предки были бы довольны их бодростью и уверенностью в себе. Держатся достойно. Да, с удовольствием, хотя нам и тут неплохо. Хижину срубили, рыбы накоптили – перезимуем! Ещё и уток настреляли на соседнем озере. Из чего? Из луков! Жить захочешь – быстро научишься. Настоящие мужики. До темноты перевозили их запасы на борт. Пригодятся, у нас теперь много едоков.
Переночевали на якоре. Ребята отмылись, побрились, получили одежду. Как они кушали – приятно посмотреть. Тот день на борту вообще-то был рыбный, но мудрый Виктор Иванович поостерёгся наживать себе врагов-викингов и приготовил им борщик с кашей. Если верить старой примете, работники будут хорошие. Да они это и так доказали. Сразу к делу: боцман, а у вас сети есть? Да как же без сетей? А нить? Есть? Отлично. И с утра на палубе открылась артель по изготовлению рыбацких принадлежностей. Теперь Ковчег от голоду точно не пропадёт! Правильно сказано: рыбак – дважды моряк.
— Кэптэн Соломонов, сэр. Подобрали семерых французских моряков. Ранены, миссис Джейн с миссис Марией оказали помощь. В рабочем состоянии, раны не опасны. Рядовой состав турбинного отсека. Корабль пиратствовал, переживают. Я им пригрозил международным трибуналом, Богом клянутся, что не участвовали. Мародёрствовали, но мы и сами не святые. Приняли присягу, готовы служить. Голодные. Куда им деваться? Присматриваем, пристроили к делу. На мой взгляд, нормальные ребята. Гражданские инженеры приступили к работе, до ночи что-то варят, сверлят, крутят гайки. «Пиранья» в процессе, мистер Эдда все вопросы решает только с миссис Нико…, простите, Гарбуз. Всё идёт по плану, который она составила. Мистер Ворона потребовал двух крепких парней. Они тут разложили всё по полочкам, в компьютере – полный отчёт. Только осталось развезти несколько сотен тонн снабжения. Оружия достаточно. Будем готовы – дадим знать. Конец связи.
Приятно услышать добрую весть. Мой друг даже привёл к присяге испуганных, растерянных моряков. Вот уж служака. Но спас семерых. Семь человеческих судеб. Это ему зачтётся, даже Петруха не заболтает тёзку-апостола. Что, дорогой, пойдём к попам? Доплавался.
Движемся дальше. На той возвышенности чудом спаслась молодая семья с сыном-подростком. Они выехали покататься на лыжах высоко в горы. Их хорошенько выкупало, но они находились выше смертоносной мощи волны. Чуть не погибли с голоду, кушали молодые побеги деревьев. Затем спустились в разрушенное селение, рылись в помойках, питались полусгнившими остатками пищи. «Пиранья» не могла принять их на борт, но оставила рыболовные снасти. Благословенная рыбка и здесь помогла людям выжить. Видать, коку до конца похода надо забыть о рыбных блюдах. Побьют.
Следующей ночью замечаем костёр в месте, не обозначенном на карте капитана Эдда. Огонь как-то странно помигивает.
— Сигнал SOS, командир! – через пару минут разобрался Петя. Есть, за что тебя любить, дорогой.
Утром направляемся к густому столбу дыма на берегу. Тот, кто сигналит, хорошо знает своё дело! Спускаем бот.
— Лейтенант норвежских ВВС, командир корабля Майкл Дорн.
— Второй пилот сержант Ирвин Гаусс!
— А где же корабль?
— Вертолёт на вершине сопки. Мы выполняли патрульный полёт в прибрежной зоне, когда налетело это чудовище. Высота полёта была девятьсот метров, нас так завертело в воздухе – еле выровнял машину. Мы сверху видели весь этот ужас. Снится по ночам. Потом на побережье стали расти грибы атомных взрывов. Мы поняли, что возвращаться некуда.
Волосы молодых парней серебряные. Как они не сошли с ума? Видеть всё это…
— Выбрали подходящую площадку повыше. Я больше не мог управлять машиной, руки не слушались. Сели. Спустились к морю. У нас был аварийный комплект, ловили рыбу.
Напрасно рыбаки вяжут свои сети. Половина населения Ковчега не станет пользоваться результатом их трудов долгое время.
— Аппарат в рабочем состоянии?
— Так точно. Горючего на полтора часа полёта. Только аккумуляторы сели. Остались без радио.
— У вас должны быть сигнальные ракеты, почему не пользовались?
— Истратили все, пытаясь привлечь внимание подводной лодки. Но они почему-то не отреагировали на сигналы.
— Им было не до вас. Сами бедствовали.
Макс приглашает их к штурманскому столу.
— До этой точки сможете долететь?
Лётчик берёт в руки инструмент. Только штурман умеет так держать циркуль. Капитан удовлетворённо прокашлялся. Он профессионал высшего класса, умеет оценить коллегу.
— На экономном режиме долетим. А что там?
— Там живут люди. Наша коммуна под названием Ковчег. Люди из разных стран объединились, чтобы выжить. Каждый делает свой посильный вклад, порой и через силу приходится. Но мы уже уверены в завтрашнем дне, у нас есть кров и пища. Вы с нами?
— Если бы вы знали, как надоела рыба, вы бы не спрашивали.
Эта песня хороша, начинай сначала. После плотного завтрака, с пилотами готовим к вылету семью Генри Бокса. Вспомогательный отсек боевой машины тесноват, но сегодня люди будут в госпитале. Они на грани дистрофии, наши врачи поставят их на ноги быстрее, чем Мари в лазарете «Европы». Матросы нагружаются тяжёлыми батареями. Над головами с грохотом проносится грозная боевая машина.
— До встречи, кэптэн! – звучит в динамиках. – Доброго плавания!
— Мягкой посадки!
Макс уже предупредил Ковчег, там срочно готовят посадочную площадку, сигнальные огни. Через час двадцать получаем доклад: сели успешно. Теперь у нас не только морской флот! У нас ещё и воздушный! Надо искать керосин.
Десять дней «Европа» исследует бесконечные шхеры. Где по плану, а где случайно подбираем одиночек или небольшие группы людей. Сорок два человека. Некоторые совсем плохи, многие ранены. Мари с Евой валятся с ног, им помогают относительно здоровые спасённые женщины. Естественный отбор в его жёстоком варианте. Выжили молодые, сильные и предприимчивые. Одна пара нас не дождалась. Они лежали под обрывком брезента. Высохшие скелеты. Похоронили и двинулись дальше. Нашли пару судов, выброшенных на скалы. Одно висело так высоко и опасно, что мы не осмелились к нему приблизиться. Тогда Ева дала несколько очередей из пушки по камням. Со страшным грохотом бывший сухогруз сполз на прибрежную отмель. Удивительно, но мы нашли на нём горючее, которым до отказа заполнили цистерны «Европы». Даже немного осталось. Свинтили некоторые сохранившиеся механизмы. Запомним это место. Пассажирский паром, перевёрнутый вверх килем, застрял между скал на высоте ста метров. Ни одного человека. Осторожно обследовали. В трюме было множество автомобильной техники, в основном разбитой. Неимоверными трудами, с ручными лебёдками и газовыми резаками, выковыряли два исправных тягача, три легковушки и четыре мотоцикла. Капитан дал три дня на разграбление техники. Снимали моторы, колёса, аккумуляторы — всё, что может пригодиться. Моя команда потрошила машинное отделение. Нескоро промышленность возобновит выпуск запасных частей и готовых механизмов. Осадка судна снова начала опасно расти. Капитан прекратил шабаш, но я запомнил это место.
Возвращаемся домой, расселяем людей. В салоне «Феликса» оборудован госпиталь. У нас есть хирург и окулист, несколько молодых девушек прошли краткий курс сестринской подготовки. Встретил Зульфию, расцеловались, убежала. Малышка справляется, говорит главный врач. Умеет успокоить, повести больного по пути к выздоровлению. Лёгкая рука. Это точно, её даже тупые бараны слушались. Вместе с Мари это уже серьёзное заведение. Она оборудовала прекрасный зубной кабинет, поэтому на стоянке Макс ходит злой и одинокий: у жены приём. Просит Еву ночью всадить «Феликсу» пушечную очередь в район семьдесят шестого шпангоута, вторая палуба, левый борт:
— Никакой личной жизни. В море – на мостике, здесь – этот проклятый кабинет.
— Надо было жениться на Алине. Она всегда дома, куча детишек, — подкалываю друга.
— Так любовь! Она у меня хорошая, только слишком ответственная.
— Кто бы сказал! На себя посмотри, она от тоски по тебе на работу сбежала, — Ева научилась жестокой Петиной игре. – С утра до ночи носится на своём джипе по всему острову, людям покоя не даёт, домашнее хозяйство забросил. Калитка покосилась!
— Какая калитка? А разве у нас есть забор? Не помню.
Да, видно, Ева права. Заборов у нас нет, но купила она Макса качественно.
— Ты должна Петрухе пол-литра. А говорила: не умею!
Смеёмся. Радостно на душе. Город растёт, красивые домики уже выстроились в несколько улиц. В центре – мэрия. Там правит глава строительства, он же единогласно избранный городской голова господин Ив. Рядом – школа. Более двух десятков учеников, профессиональный директор и два учителя. Детишкам читают предметы профессор физики, программист, литературовед и инженеры. По пятницам приходит с аккордеоном месье Жак, и весь город примолкает, слушая детское пение. Ради него живём.
