2013, ноябрь, 07. Острова.
«Пиранья», как новая копейка, стоит в бухте. Спасённые французские моряки и норвежские подводники изучают город и ферму, заигрывают с девушками. Вскоре они вместе с ними трудятся на стройке. Девчата у нас бедовые. Петя потребовал отпуск себе и Джейн, и капитан не мог отказать молодым людям в двухдневном отдыхе. Мистер Шепард сделал меня вдовцом при живой жене, остаётся утолять горе трудом. Сбегали на «Европе» в Брест, загрузили группу инженеров, и по частям — громадные конструкции. Обновили потревоженные минные поля. Да, чёрной неблагодарностью ответили мы подводникам за такой подарок. Заслужили. Сколько миллионов невинных жертв на вашей совести?
Выгружаемся на скале у входа в наш фиорд. Её недавно обследовали и картографировали. Здесь уже работают полсотни человек и мощная техника. Юрген, скрепя сердце, выделил людей. Он понимает, что здесь куётся наша мощь. В гигантском гроте уже заложены фундаменты под оборудование и дамба. Во время прилива сюда поступают миллионы кубометров воды, с отливом уходят. Если никто не тронет Солнце и Луну, а в этом с некоторых пор уверенности нет, то этот процесс будет длиться долго. Проходя через турбины в дамбе, вода будет производить электроэнергию. Вход в грот планируем заложить. Тогда воздух внутри будет сжиматься огромным поршнем дышащей водяной поверхности. Пропустив его через специальную трубу, получим дополнительную энергию от воздушных турбин. Чтобы не зависеть от «простоев» между приливами и отливами, решили построить накопитель энергии в виде маховика. Предстоит экспедиция в одно место. Вся Норвегия была покрыта сетью горных транспортных тоннелей. На входе в один из них был обнаружен товарный поезд. Что он вёз – будем смотреть. Но нас интересуют его колёса. Если раскрутить до приличной скорости штук шестьдесят таких колёс – они будут долго вращаться по инерции. Будет избыток энергии турбин – пусть разгоняют маховик. Встанут турбины – маховик отдаст накопленную энергию в сеть. Вечный двигатель! Мало того, ребята привезли странное сооружение, напоминающее гигантскую гусеницу. Оно будет погружено под воду с морской стороны острова и использовать энергию волн. Судя по размаху, комбинированная электростанция сможет обеспечить энергией большой город с промышленными предприятиями.
— А вы думаете, Ковчег так и останется горной деревушкой? Мы только начинаем жить!
Вот за что я люблю молодёжь!
— Как вы умудрились соорудить это за короткое время?
— Работали по двенадцать часов, нам помогали мистер Василий и даже мистер Ворона. А без советов миссис Джейн и помощи подводников у нас вообще ничего бы не получилось. Миссис Маруся вкусно кормила.
Мужская часть юного коллектива тайно влюблена в мою коллегу. Надо предупредить Петра, хотя не стоит. Леди Джейн, как говорится, не из той породы.
Джейн с Петей явились на островок на второй день своего отпуска, и всё стало так, как надо. Я в который раз восхищался, как грамотно она умеет организовать работы, находить технические решения и успевать оказаться в нужном месте, в нужное время. Какая женщина! Петя принял деятельное участие в обустройстве автоматики и электронного хозяйства. Значит, всё будет работать нажатиями кнопок в диспетчерской Ковчега. Здесь Петя был непререкаемым авторитетом, молодые заглядывали ему в рот. Но он не драл нос, шутил, задирал товарищей, разыгрывал свои бесконечные приколы и стал своим парнем на деревне. Теперь уже Джейн следовало поостеречься: девушки млели, когда Петруха к ним обращался.
Алексей Иванович Торопов давно стал тут своим человеком. На «Феликсе» ему было скучно, и он с тремя молодыми ребятами монтировал распределительные щиты. Он сам помолодел, энергично жестикулировал в возникавших по ходу дела дискуссиях.
— Они меня часто убеждают в своей правоте. Отстал от жизни, какого чёрта меня потянуло на пенсию, — делился со мной. – Такая техника пришла, электроника, а я не могу угнаться.
Но опыт и знание старых схем, а особенно коллекция всевозможных хитрых решений, нажитая десятилетиями морской службы, не вошедшая ни в один учебник – это багаж, который вызывал у ребят благоговение. Часто возникали непредсказуемые сложности, и тогда можно было услышать:
— Надо шефа позвать.
Работы шли такими темпами, как почти сто лет назад на строительстве Днепрогэса. Только там всё делалось руками полуголодных неграмотных людей, часто не понимающих, что они тут делают вообще. Здесь было по-другому. Виктор Иванович получил подкрепление с «Феликса», и обеды наши были разнообразными и сытными. Никто никого не заставлял, наоборот, ребят порой приходилось прогонять с работы на ужин. Образовательный уровень Ковчега превосходил все мыслимые стандарты. Даже студенты младших курсов иногда выдавали такие идеи, что пришлось протянуть двадцатимильный сетевой кабель, чтобы не упустить ни одной умной мысли, возникшей на берегу. Коллективное виртуальное творчество – этой находке мы были обязаны скромной молодой женщине по имени Зоя. Её муж, Теодор, был архитектором-дизайнером. По распечаткам его чертежей строились наши дома, ангар для вертолёта, укрепления на входе в бухту. Дамба электростанции была рассчитана по его компьютерной программе. Молодёжь боготворила своих виртуальных кумиров. Правильно сказал когда-то мой сосед:
— Хочешь, чтобы твои дети чаще дышали свежим воздухом? Поставь компьютер на балконе.
Мы сами вырастили такое поколение. Не было причин роптать. Ребята уходили в виртуал, иногда там зависали, чего греха таить, но возвращались. Брали в руки топоры и кувалды и превращали мечты в жизнь.
— Наши дети могли бы прекрасно поладить с ними, — горько прозвучал голос моего друга, когда нам удалось уединиться на мостике.
— Макс. Не терзай моё сердце. У нас новые дети, надо дать шанс им.
— Мари беременна.
— А ты – за упокой! Поздравляю, дорогой. Мы ещё не старики, повоюем! Вырастим детишек, дадим им будущее! Как я рад за вас!
Я обнял друга. Сколько нам пришлось пережить вместе! Сколько ещё предстоит.
— Мы вынесли всё, мы выдержим, нас уже не испугаешь! Наши дети не будут рыться в радиоактивных помойках. В добрый час.
В гроте постепенно исчезал дух дикой природы. На его место пришёл инженерный расчёт, строгость конструкций и неповторимое чувство победы над стихией.
— Надо решать с Хайкесом. Он уже выздоровел, сидит взаперти на «Феликсе».
Посоветовавшись с Юргеном, решили устроить выходной. Первый выходной день за всё время, проведённое на этом острове. Люди сами выбрали такой режим, какой принят на флоте: у нас непрерывное производство, некогда отдыхать. Иногда кто-то просил день или два отпуска, да и то для решения рабочих или личных проблем. У нас уже было более пятидесяти семей. Ну как откажешь молодым людям в святом деле?
Все собрались в большом ресторане «Феликса». Наверху уже шло строительство просторного Дома собраний. Слово взял мэр:
— Леди и джентльмены. Мы должны решить судьбу мистера Хайкеса. Введите подсудимого!
— Я помню его. Он был председателем комиссии по борьбе с коррупцией. Редко покидал Лервик, но как выступал, как обличал всех, — мистер Ник возмущённо задышал. Он продолжал свою воинскую карьеру. Воспитывал ставшую ротой группу охраны, находил необученных и необстрелянных даже в подземелье электростанции и принуждал разбирать, чистить и стрелять. Инженеры роптали, но стреляли всё лучше. Пилоты вертолёта и подводники становились перед ним по стойке «смирно», торопливо застёгивали воротники. К военным у Ника был особо требовательный подход, расслабляться им он не позволял ни при каких обстоятельствах.
— Вы ещё пожалеете! Я не один, нас много спаслось в укрытиях! Мы установим законную власть!
— Чью власть, мистер Хайкес? — спросил Юрген.
— Власть тех, кто имеет на неё право от рождения или по способностям!
— Вы рождены наследным принцем?
— Я достиг своего положения трудом и усердием!
— Вы достигли вашего положения демагогией, обманом и коррупцией, с которой боролись на словах. На какие средства был сооружён и экипирован ваш бункер? На оклад депутата? По какому праву вы стали президентом Шотландии? Вас выбрал погибший шотландский народ? Вы – вор и бандит с большой дороги, пытавшийся силой оружия захватить имущество свободных людей.
— Это вы бандиты и воры, укравшие имущество моей родины! Убившие моих людей. Вы заплатите за это, ещё придут такие, как я!
— Пусть приходят. Мы уже готовы их встретить. Какие будут мнения, господа?
Начались прения. Молодёжь, а её было большинство, склонялась к максимализму. Люди постарше хотели, чтобы прецедент стал поучительным, но более милосердным. Депутату светила петля на шею. Но гуманность восторжествовала, хотя лично я и мистер Ник были против. Было решено дать зарвавшемуся политику шанс, как в старых книгах о пиратах. Ему предоставили немного запасов и снаряжения, и Майкл Дорн в тот же день доставил его в родной опустошённый бункер. Пусть поживёт своим трудом. Через год мы его навестим и проверим, насколько изменилось его мировоззрение.
Затем был банкет, концерт юных дарований под руководством месье Жака, танцы. Я никогда не умел танцевать. В раннем возрасте пристрастился к гитаре, был приглашён в вокально-инструментальный ансамбль, так это тогда называлось. И пока мои сверстники разучивали модные па, аккомпанировал им на танцах. Мари, сотворив немыслимый книксен, пригласила меня.
— Любимая, этот медведь истопчет тебе все ноги.
Я обиделся на медведя. С музыкальным слухом у меня порядок, хотя и стал глуховатым от воя турбин. Поэтому лишь попросил:
— Ты ведёшь танец и не обращаешь внимания, если нечаянно наступлю. Я потом извинюсь.
— Ты неплохо танцуешь. Это всё комплексы, Фэд.
— Хочу поздравить тебя с новой жизнью, Макс поделился со мной радостью.
— Спасибо. Что думаете вы с Евой?
— Трудимся, не жалея сил.
— Бог в помощь! Алина и Джейн тоже в положении.
— Петя – негодник. Лишить меня такого специалиста!
— Вы с Максом – пропащие люди. Вас интересует только работа.
— Ты ошибаешься, и в этом убедишься через несколько месяцев. Я знаю моего друга, вся его жизнь прошла на моих глазах. Его сын был моим крестником, и мальчик не мог мечтать о лучшем отце. Прости.
— Мой Жан тоже был хорошим папой. А я – плохая мать. Всё с вами в походах.
— Люси посвежела здесь, ей подходит климат. Саид говорил, что делает ей специальный укрепляющий сыр, Марфа знает старинные рецепты. Всем сейчас трудно, Мари. Но скоро у тебя появится время, всё наладится. Мы с Максом решили, что надо потихоньку вас с Евой переселить на берег. Не женское это дело – из пушки палить. Мистер Шепард – конченый милитарист, он сделал из моей жены машину.
— Он сделал из неё человека. Боюсь, Фэд, нелегко вам будет от нас избавиться.
— Время покажет. Благодарю за танец, мадам. Сколько раз я наступил на вашу ножку?
— Ни разу. И тебе спасибо. Ты прав, время покажет.
— Боевая тревога! Крупный военный корабль у входа в фиорд. Экипажу «Европы» занять места по боевому расписанию! Экипаж вертолёта – к бою! Экипажу «Пираньи» — следовать в точку согласно диспозиции! Операторам минных полей – взвести взрыватели! Береговым постам – орудия к бою! – голос мистера Шепарда в динамиках был напряжённым.
Его труды на ниве боевой подготовки не пропали даром. Без суеты, но быстро люди заняли свои посты. «Пиранья» ушла под воду сразу после выхода из бухты Ковчег. «Европа», таясь за островами, через полчаса была в условленной заранее точке. Петя зафиксировал работу радаров и сонаров. Нас уже обнаружили, хотя мы и скрывались за мысом.
— Неизвестный корабль, координаты… Прошу на связь. Здесь вольный морской охотник «Европа».
— Вы-то нам и нужны, «Европа». Здесь ракетный крейсер «Эйган». Сдавайтесь, чтобы спасти ваши жизни. На размышления – пять минут. Потом ваш корабль, вертолёт и поселение будут уничтожены.
— Петя, картинку!
Акустик включил приборы. Макс потратил драгоценную минуту, вглядываясь в экраны.
— Сигнал второму оператору: огонь!
За мысом загрохотало. Даже через возвышенность были видны всплески страшных взрывов. «Европа» полным ходом рванула к противнику, поливая его огнём. Наш порыв был яростным, но лишним. Крейсер уже отдавал Богу свою пиратскую душу. Несколько человек отгребали от него подальше, чтобы не засосало в пучину страшным водоворотом на месте крушения.
Выжили только четверо. Один из них — мистер Хайкес. Вот уж правда, что дерьмо не тонет! Он продолжал свои речи:
— Вас всё равно уничтожат! Ваши женщины станут наложницами хозяев жизни! Вы были и останетесь рабами, но вы даже не догадываетесь, какое иго вас ждёт!
К рассвету мы закончили восстановление минных полей и вернулись на базу. Население встречало на крепостной стене. Люди грозно молчали, когда мимо них проводили пленных. Мистер Ник с Ваней Грозовым приступили к допросу.
— Кэптэн, чиф, мистер Ив. Вам не надо в этом участвовать, это дело профессионалов. Мы сообщим вам добытые сведения.
Когда это штурманец стал профи? Ах да, в Чечне. Ай да мистер Ник, соколиный глаз! У меня пошёл мороз по коже, когда я представил, что ожидает их клиентов. Потом я представил, что ожидало Ковчег в случае, если бы Ник Шепард не настоял на минных заграждениях, для постановки которых мы потратили несколько драгоценных дней. Кровь отхлынула от головы.
Через три часа мы узнали, что самозванец Хайкес имел запасную нору на острове, куда мы его сослали. Он дал в эфир условный сигнал. Оказывается, до катастрофы подобных ему было немало, эти сволочи даже на такой случай имели план и средства. Успели далеко не все, но сейчас они начали выползать со своих нор. Крейсер отстоялся в секретном бункере, подобном Брестскому. Пиратствовал, на Пуэрто-Рико уже собрали более тысячи слабых, беззащитных людей. Гитлеровские концлагеря были раем по сравнению с тем, что устроили хозяева новой жизни на этом острове. Вчера корабль прибыл на охоту за новыми рабами в Европу. Северная Америка была забросана ядерными ракетами, там негде было подойти к берегу, чтобы не получить смертельную дозу. Южная Америка со стороны Атлантики приняла самый страшный удар цунами и землетрясений, на сотни километров вглубь этот материк был мёртвым. Вдобавок Южный полюс съехавшей с привычной орбиты Земли переместился в пампасы Патагонии, там уже стояли дикие холода и рассчитывать на выживание миллионам жизнерадостных и теплолюбивых людей не приходилось. Боже, что творится, как я любил навещать порты Бразилии или Аргентины, какие весёлые и беспечные люди там жили.
Хайкес поддерживал с крейсером связь. И сразу после отлёта Майкла Дорна вызвал помощь, рассказал про увиденное на Ковчеге. У нас не хватило ума завязать ему глаза перед вылетом, а у него хватило смекалки запомнить дорогу к нам.
Четверых пленных вывели на центральную площадь Ковчега. Люди расступались и снова смыкали кольцо вокруг них.
— Пахнет судом Линча, — сказала Ева. Она крепко вцепилась в мою ладонь. Детей решено было не допускать к церемонии.
— Нет, у нас другие люди. Будет народный суд.
Подсудимые поднялись на помост. Вид их был бледным. Упитанные, уверенные ещё вчера в себе мужчины затравленно озирались. На трибуну поднялся Юрген Ив.
— Отсюда вы видите наши владения, на которые собирались обрушить смерть и страдания. В чём провинились эти женщины, пережившие нечеловеческие муки? Что должны вам мужчины, потом и кровью добывающие хлеб своим семьям? Чем обязаны вам наши дети, которые до конца дней будут содрогаться от ужаса пережитой катастрофы?
— Вы — рабы! Не я, так другие придут и поставят вас на место! – мистер Хайкес хотел продолжать свои тезисы, но огромная ладонь одного из водолазов, приставленных для охраны, так смачно залепила его по губам, что по толпе прокатился довольный рокот. Великий политик пошатнулся и замолк.
— Сержант Гордон. Какая цель вашего визита в Европу?
— Ну, мы того, за людишками приехали. На плантацию. У нас там некому работать.
— Сами не пробовали?
— Ещё чего. Я что, нигер?
— Матрос Найк, вы участвовали в подобных экспедициях?
— Это седьмая. Мы набрали с тысячу.
— Лейтенант Красс, в каких условиях проживают на острове подобранные вами люди?
— Эти животные? В загонах. Спят и едят на соломе, ходят в лохмотьях и строем, их можно заставить работать лишь палкой, ленивые скоты.
— А вы, стало быть, считаете себя человеком?
— Ну, уж не такой интеллигентной тварью, как ты.
— Объявляю голосование о выборе вида смертной казни пиратам, рабовладельцам и убийцам!
Хайкес, поначалу решивший, что наш гуманный суд будет снова с ним церемониться, резко изменил тональность:
— Господа, но так же нельзя! Такая катастрофа! Столько людей погибло, нам надо беречь друг друга! Я готов занять любую руководящую должность, ведь я умею управлять большими коллективами! Пощадите меня! Я жить хочу!
Его уже не слушали. Народ решил: утопить преступников посреди бухты. На стене собралось всё взрослое население Ковчега. На шеи пиратам повесили камни, которые они еле удерживали на связанных руках. Катер «Феликса» вывез их на середину залива. Имена двух человек в масках знал только Юрген. Приговорённые пытались держаться, но у них по очереди становились мокрыми брюки. Хейкс упал ничком, дрыгая ногами. Со всех отверстий у него шла жёлтая пена, он закатывал газа и между приступами рвоты твердил одно: пощадите. Двое матросов подняли его и держали так, чтобы он видел казнь. За подлое предательство ему было присуждено умереть последним. Пусть полюбуется, что его ожидает. Один за другим, ведомые под локотки, приговорённые неохотно покинули палубу катера. Женщины плакали, мужчинам тоже нелегко было это видеть. По окончании процедуры Юрген снова взял слово:
— Леди и джентльмены. Это событие должно насторожить нас. Таких, как эти, — он махнул в сторону бухты, — немало. Они жили среди нас и за наш счёт, рыли себе норы, пока мы честно трудились. Сейчас они выползают и пытаются снова сесть нам на шею, но делают это откровенно, цинично и жестоко, пользуясь бессилием людей. Мы должны противостоять им. У нас есть сведения об одном лагере, в котором страдают люди. Мы доберёмся туда, и казни ещё, к сожалению, будут. Мы начали строить новую жизнь, и в ней нет места таким мерзавцам. Мы пережили тяжёлые лишения не для того, чтобы наши дети стали их рабами.
«Пиранья», как новая копейка, стоит в бухте. Спасённые французские моряки и норвежские подводники изучают город и ферму, заигрывают с девушками. Вскоре они вместе с ними трудятся на стройке. Девчата у нас бедовые. Петя потребовал отпуск себе и Джейн, и капитан не мог отказать молодым людям в двухдневном отдыхе. Мистер Шепард сделал меня вдовцом при живой жене, остаётся утолять горе трудом. Сбегали на «Европе» в Брест, загрузили группу инженеров, и по частям — громадные конструкции. Обновили потревоженные минные поля. Да, чёрной неблагодарностью ответили мы подводникам за такой подарок. Заслужили. Сколько миллионов невинных жертв на вашей совести?
Выгружаемся на скале у входа в наш фиорд. Её недавно обследовали и картографировали. Здесь уже работают полсотни человек и мощная техника. Юрген, скрепя сердце, выделил людей. Он понимает, что здесь куётся наша мощь. В гигантском гроте уже заложены фундаменты под оборудование и дамба. Во время прилива сюда поступают миллионы кубометров воды, с отливом уходят. Если никто не тронет Солнце и Луну, а в этом с некоторых пор уверенности нет, то этот процесс будет длиться долго. Проходя через турбины в дамбе, вода будет производить электроэнергию. Вход в грот планируем заложить. Тогда воздух внутри будет сжиматься огромным поршнем дышащей водяной поверхности. Пропустив его через специальную трубу, получим дополнительную энергию от воздушных турбин. Чтобы не зависеть от «простоев» между приливами и отливами, решили построить накопитель энергии в виде маховика. Предстоит экспедиция в одно место. Вся Норвегия была покрыта сетью горных транспортных тоннелей. На входе в один из них был обнаружен товарный поезд. Что он вёз – будем смотреть. Но нас интересуют его колёса. Если раскрутить до приличной скорости штук шестьдесят таких колёс – они будут долго вращаться по инерции. Будет избыток энергии турбин – пусть разгоняют маховик. Встанут турбины – маховик отдаст накопленную энергию в сеть. Вечный двигатель! Мало того, ребята привезли странное сооружение, напоминающее гигантскую гусеницу. Оно будет погружено под воду с морской стороны острова и использовать энергию волн. Судя по размаху, комбинированная электростанция сможет обеспечить энергией большой город с промышленными предприятиями.
— А вы думаете, Ковчег так и останется горной деревушкой? Мы только начинаем жить!
Вот за что я люблю молодёжь!
— Как вы умудрились соорудить это за короткое время?
— Работали по двенадцать часов, нам помогали мистер Василий и даже мистер Ворона. А без советов миссис Джейн и помощи подводников у нас вообще ничего бы не получилось. Миссис Маруся вкусно кормила.
Мужская часть юного коллектива тайно влюблена в мою коллегу. Надо предупредить Петра, хотя не стоит. Леди Джейн, как говорится, не из той породы.
Джейн с Петей явились на островок на второй день своего отпуска, и всё стало так, как надо. Я в который раз восхищался, как грамотно она умеет организовать работы, находить технические решения и успевать оказаться в нужном месте, в нужное время. Какая женщина! Петя принял деятельное участие в обустройстве автоматики и электронного хозяйства. Значит, всё будет работать нажатиями кнопок в диспетчерской Ковчега. Здесь Петя был непререкаемым авторитетом, молодые заглядывали ему в рот. Но он не драл нос, шутил, задирал товарищей, разыгрывал свои бесконечные приколы и стал своим парнем на деревне. Теперь уже Джейн следовало поостеречься: девушки млели, когда Петруха к ним обращался.
Алексей Иванович Торопов давно стал тут своим человеком. На «Феликсе» ему было скучно, и он с тремя молодыми ребятами монтировал распределительные щиты. Он сам помолодел, энергично жестикулировал в возникавших по ходу дела дискуссиях.
— Они меня часто убеждают в своей правоте. Отстал от жизни, какого чёрта меня потянуло на пенсию, — делился со мной. – Такая техника пришла, электроника, а я не могу угнаться.
Но опыт и знание старых схем, а особенно коллекция всевозможных хитрых решений, нажитая десятилетиями морской службы, не вошедшая ни в один учебник – это багаж, который вызывал у ребят благоговение. Часто возникали непредсказуемые сложности, и тогда можно было услышать:
— Надо шефа позвать.
Работы шли такими темпами, как почти сто лет назад на строительстве Днепрогэса. Только там всё делалось руками полуголодных неграмотных людей, часто не понимающих, что они тут делают вообще. Здесь было по-другому. Виктор Иванович получил подкрепление с «Феликса», и обеды наши были разнообразными и сытными. Никто никого не заставлял, наоборот, ребят порой приходилось прогонять с работы на ужин. Образовательный уровень Ковчега превосходил все мыслимые стандарты. Даже студенты младших курсов иногда выдавали такие идеи, что пришлось протянуть двадцатимильный сетевой кабель, чтобы не упустить ни одной умной мысли, возникшей на берегу. Коллективное виртуальное творчество – этой находке мы были обязаны скромной молодой женщине по имени Зоя. Её муж, Теодор, был архитектором-дизайнером. По распечаткам его чертежей строились наши дома, ангар для вертолёта, укрепления на входе в бухту. Дамба электростанции была рассчитана по его компьютерной программе. Молодёжь боготворила своих виртуальных кумиров. Правильно сказал когда-то мой сосед:
— Хочешь, чтобы твои дети чаще дышали свежим воздухом? Поставь компьютер на балконе.
Мы сами вырастили такое поколение. Не было причин роптать. Ребята уходили в виртуал, иногда там зависали, чего греха таить, но возвращались. Брали в руки топоры и кувалды и превращали мечты в жизнь.
— Наши дети могли бы прекрасно поладить с ними, — горько прозвучал голос моего друга, когда нам удалось уединиться на мостике.
— Макс. Не терзай моё сердце. У нас новые дети, надо дать шанс им.
— Мари беременна.
— А ты – за упокой! Поздравляю, дорогой. Мы ещё не старики, повоюем! Вырастим детишек, дадим им будущее! Как я рад за вас!
Я обнял друга. Сколько нам пришлось пережить вместе! Сколько ещё предстоит.
— Мы вынесли всё, мы выдержим, нас уже не испугаешь! Наши дети не будут рыться в радиоактивных помойках. В добрый час.
В гроте постепенно исчезал дух дикой природы. На его место пришёл инженерный расчёт, строгость конструкций и неповторимое чувство победы над стихией.
— Надо решать с Хайкесом. Он уже выздоровел, сидит взаперти на «Феликсе».
Посоветовавшись с Юргеном, решили устроить выходной. Первый выходной день за всё время, проведённое на этом острове. Люди сами выбрали такой режим, какой принят на флоте: у нас непрерывное производство, некогда отдыхать. Иногда кто-то просил день или два отпуска, да и то для решения рабочих или личных проблем. У нас уже было более пятидесяти семей. Ну как откажешь молодым людям в святом деле?
Все собрались в большом ресторане «Феликса». Наверху уже шло строительство просторного Дома собраний. Слово взял мэр:
— Леди и джентльмены. Мы должны решить судьбу мистера Хайкеса. Введите подсудимого!
— Я помню его. Он был председателем комиссии по борьбе с коррупцией. Редко покидал Лервик, но как выступал, как обличал всех, — мистер Ник возмущённо задышал. Он продолжал свою воинскую карьеру. Воспитывал ставшую ротой группу охраны, находил необученных и необстрелянных даже в подземелье электростанции и принуждал разбирать, чистить и стрелять. Инженеры роптали, но стреляли всё лучше. Пилоты вертолёта и подводники становились перед ним по стойке «смирно», торопливо застёгивали воротники. К военным у Ника был особо требовательный подход, расслабляться им он не позволял ни при каких обстоятельствах.
— Вы ещё пожалеете! Я не один, нас много спаслось в укрытиях! Мы установим законную власть!
— Чью власть, мистер Хайкес? — спросил Юрген.
— Власть тех, кто имеет на неё право от рождения или по способностям!
— Вы рождены наследным принцем?
— Я достиг своего положения трудом и усердием!
— Вы достигли вашего положения демагогией, обманом и коррупцией, с которой боролись на словах. На какие средства был сооружён и экипирован ваш бункер? На оклад депутата? По какому праву вы стали президентом Шотландии? Вас выбрал погибший шотландский народ? Вы – вор и бандит с большой дороги, пытавшийся силой оружия захватить имущество свободных людей.
— Это вы бандиты и воры, укравшие имущество моей родины! Убившие моих людей. Вы заплатите за это, ещё придут такие, как я!
— Пусть приходят. Мы уже готовы их встретить. Какие будут мнения, господа?
Начались прения. Молодёжь, а её было большинство, склонялась к максимализму. Люди постарше хотели, чтобы прецедент стал поучительным, но более милосердным. Депутату светила петля на шею. Но гуманность восторжествовала, хотя лично я и мистер Ник были против. Было решено дать зарвавшемуся политику шанс, как в старых книгах о пиратах. Ему предоставили немного запасов и снаряжения, и Майкл Дорн в тот же день доставил его в родной опустошённый бункер. Пусть поживёт своим трудом. Через год мы его навестим и проверим, насколько изменилось его мировоззрение.
Затем был банкет, концерт юных дарований под руководством месье Жака, танцы. Я никогда не умел танцевать. В раннем возрасте пристрастился к гитаре, был приглашён в вокально-инструментальный ансамбль, так это тогда называлось. И пока мои сверстники разучивали модные па, аккомпанировал им на танцах. Мари, сотворив немыслимый книксен, пригласила меня.
— Любимая, этот медведь истопчет тебе все ноги.
Я обиделся на медведя. С музыкальным слухом у меня порядок, хотя и стал глуховатым от воя турбин. Поэтому лишь попросил:
— Ты ведёшь танец и не обращаешь внимания, если нечаянно наступлю. Я потом извинюсь.
— Ты неплохо танцуешь. Это всё комплексы, Фэд.
— Хочу поздравить тебя с новой жизнью, Макс поделился со мной радостью.
— Спасибо. Что думаете вы с Евой?
— Трудимся, не жалея сил.
— Бог в помощь! Алина и Джейн тоже в положении.
— Петя – негодник. Лишить меня такого специалиста!
— Вы с Максом – пропащие люди. Вас интересует только работа.
— Ты ошибаешься, и в этом убедишься через несколько месяцев. Я знаю моего друга, вся его жизнь прошла на моих глазах. Его сын был моим крестником, и мальчик не мог мечтать о лучшем отце. Прости.
— Мой Жан тоже был хорошим папой. А я – плохая мать. Всё с вами в походах.
— Люси посвежела здесь, ей подходит климат. Саид говорил, что делает ей специальный укрепляющий сыр, Марфа знает старинные рецепты. Всем сейчас трудно, Мари. Но скоро у тебя появится время, всё наладится. Мы с Максом решили, что надо потихоньку вас с Евой переселить на берег. Не женское это дело – из пушки палить. Мистер Шепард – конченый милитарист, он сделал из моей жены машину.
— Он сделал из неё человека. Боюсь, Фэд, нелегко вам будет от нас избавиться.
— Время покажет. Благодарю за танец, мадам. Сколько раз я наступил на вашу ножку?
— Ни разу. И тебе спасибо. Ты прав, время покажет.
— Боевая тревога! Крупный военный корабль у входа в фиорд. Экипажу «Европы» занять места по боевому расписанию! Экипаж вертолёта – к бою! Экипажу «Пираньи» — следовать в точку согласно диспозиции! Операторам минных полей – взвести взрыватели! Береговым постам – орудия к бою! – голос мистера Шепарда в динамиках был напряжённым.
Его труды на ниве боевой подготовки не пропали даром. Без суеты, но быстро люди заняли свои посты. «Пиранья» ушла под воду сразу после выхода из бухты Ковчег. «Европа», таясь за островами, через полчаса была в условленной заранее точке. Петя зафиксировал работу радаров и сонаров. Нас уже обнаружили, хотя мы и скрывались за мысом.
— Неизвестный корабль, координаты… Прошу на связь. Здесь вольный морской охотник «Европа».
— Вы-то нам и нужны, «Европа». Здесь ракетный крейсер «Эйган». Сдавайтесь, чтобы спасти ваши жизни. На размышления – пять минут. Потом ваш корабль, вертолёт и поселение будут уничтожены.
— Петя, картинку!
Акустик включил приборы. Макс потратил драгоценную минуту, вглядываясь в экраны.
— Сигнал второму оператору: огонь!
За мысом загрохотало. Даже через возвышенность были видны всплески страшных взрывов. «Европа» полным ходом рванула к противнику, поливая его огнём. Наш порыв был яростным, но лишним. Крейсер уже отдавал Богу свою пиратскую душу. Несколько человек отгребали от него подальше, чтобы не засосало в пучину страшным водоворотом на месте крушения.
Выжили только четверо. Один из них — мистер Хайкес. Вот уж правда, что дерьмо не тонет! Он продолжал свои речи:
— Вас всё равно уничтожат! Ваши женщины станут наложницами хозяев жизни! Вы были и останетесь рабами, но вы даже не догадываетесь, какое иго вас ждёт!
К рассвету мы закончили восстановление минных полей и вернулись на базу. Население встречало на крепостной стене. Люди грозно молчали, когда мимо них проводили пленных. Мистер Ник с Ваней Грозовым приступили к допросу.
— Кэптэн, чиф, мистер Ив. Вам не надо в этом участвовать, это дело профессионалов. Мы сообщим вам добытые сведения.
Когда это штурманец стал профи? Ах да, в Чечне. Ай да мистер Ник, соколиный глаз! У меня пошёл мороз по коже, когда я представил, что ожидает их клиентов. Потом я представил, что ожидало Ковчег в случае, если бы Ник Шепард не настоял на минных заграждениях, для постановки которых мы потратили несколько драгоценных дней. Кровь отхлынула от головы.
Через три часа мы узнали, что самозванец Хайкес имел запасную нору на острове, куда мы его сослали. Он дал в эфир условный сигнал. Оказывается, до катастрофы подобных ему было немало, эти сволочи даже на такой случай имели план и средства. Успели далеко не все, но сейчас они начали выползать со своих нор. Крейсер отстоялся в секретном бункере, подобном Брестскому. Пиратствовал, на Пуэрто-Рико уже собрали более тысячи слабых, беззащитных людей. Гитлеровские концлагеря были раем по сравнению с тем, что устроили хозяева новой жизни на этом острове. Вчера корабль прибыл на охоту за новыми рабами в Европу. Северная Америка была забросана ядерными ракетами, там негде было подойти к берегу, чтобы не получить смертельную дозу. Южная Америка со стороны Атлантики приняла самый страшный удар цунами и землетрясений, на сотни километров вглубь этот материк был мёртвым. Вдобавок Южный полюс съехавшей с привычной орбиты Земли переместился в пампасы Патагонии, там уже стояли дикие холода и рассчитывать на выживание миллионам жизнерадостных и теплолюбивых людей не приходилось. Боже, что творится, как я любил навещать порты Бразилии или Аргентины, какие весёлые и беспечные люди там жили.
Хайкес поддерживал с крейсером связь. И сразу после отлёта Майкла Дорна вызвал помощь, рассказал про увиденное на Ковчеге. У нас не хватило ума завязать ему глаза перед вылетом, а у него хватило смекалки запомнить дорогу к нам.
Четверых пленных вывели на центральную площадь Ковчега. Люди расступались и снова смыкали кольцо вокруг них.
— Пахнет судом Линча, — сказала Ева. Она крепко вцепилась в мою ладонь. Детей решено было не допускать к церемонии.
— Нет, у нас другие люди. Будет народный суд.
Подсудимые поднялись на помост. Вид их был бледным. Упитанные, уверенные ещё вчера в себе мужчины затравленно озирались. На трибуну поднялся Юрген Ив.
— Отсюда вы видите наши владения, на которые собирались обрушить смерть и страдания. В чём провинились эти женщины, пережившие нечеловеческие муки? Что должны вам мужчины, потом и кровью добывающие хлеб своим семьям? Чем обязаны вам наши дети, которые до конца дней будут содрогаться от ужаса пережитой катастрофы?
— Вы — рабы! Не я, так другие придут и поставят вас на место! – мистер Хайкес хотел продолжать свои тезисы, но огромная ладонь одного из водолазов, приставленных для охраны, так смачно залепила его по губам, что по толпе прокатился довольный рокот. Великий политик пошатнулся и замолк.
— Сержант Гордон. Какая цель вашего визита в Европу?
— Ну, мы того, за людишками приехали. На плантацию. У нас там некому работать.
— Сами не пробовали?
— Ещё чего. Я что, нигер?
— Матрос Найк, вы участвовали в подобных экспедициях?
— Это седьмая. Мы набрали с тысячу.
— Лейтенант Красс, в каких условиях проживают на острове подобранные вами люди?
— Эти животные? В загонах. Спят и едят на соломе, ходят в лохмотьях и строем, их можно заставить работать лишь палкой, ленивые скоты.
— А вы, стало быть, считаете себя человеком?
— Ну, уж не такой интеллигентной тварью, как ты.
— Объявляю голосование о выборе вида смертной казни пиратам, рабовладельцам и убийцам!
Хайкес, поначалу решивший, что наш гуманный суд будет снова с ним церемониться, резко изменил тональность:
— Господа, но так же нельзя! Такая катастрофа! Столько людей погибло, нам надо беречь друг друга! Я готов занять любую руководящую должность, ведь я умею управлять большими коллективами! Пощадите меня! Я жить хочу!
Его уже не слушали. Народ решил: утопить преступников посреди бухты. На стене собралось всё взрослое население Ковчега. На шеи пиратам повесили камни, которые они еле удерживали на связанных руках. Катер «Феликса» вывез их на середину залива. Имена двух человек в масках знал только Юрген. Приговорённые пытались держаться, но у них по очереди становились мокрыми брюки. Хейкс упал ничком, дрыгая ногами. Со всех отверстий у него шла жёлтая пена, он закатывал газа и между приступами рвоты твердил одно: пощадите. Двое матросов подняли его и держали так, чтобы он видел казнь. За подлое предательство ему было присуждено умереть последним. Пусть полюбуется, что его ожидает. Один за другим, ведомые под локотки, приговорённые неохотно покинули палубу катера. Женщины плакали, мужчинам тоже нелегко было это видеть. По окончании процедуры Юрген снова взял слово:
— Леди и джентльмены. Это событие должно насторожить нас. Таких, как эти, — он махнул в сторону бухты, — немало. Они жили среди нас и за наш счёт, рыли себе норы, пока мы честно трудились. Сейчас они выползают и пытаются снова сесть нам на шею, но делают это откровенно, цинично и жестоко, пользуясь бессилием людей. Мы должны противостоять им. У нас есть сведения об одном лагере, в котором страдают люди. Мы доберёмся туда, и казни ещё, к сожалению, будут. Мы начали строить новую жизнь, и в ней нет места таким мерзавцам. Мы пережили тяжёлые лишения не для того, чтобы наши дети стали их рабами.
