2013, апрель, 28. Атлантический океан.
«Европа» двигалась в Эгейском море. Стояла прекрасная погода, и мы наслаждались голубизной воды. Не хотелось думать, что за горизонтом – разрушенная, зараженная земля и о тех, кто выжил на ней. Иногда Макс подворачивал ближе к островам. Не только полюбоваться, но и осмотреть на предмет пригодности к жизни. Результаты не радовали. Ниже четырёхсот метров земля была необитаемой, а выше очень редко попадались достаточно уютные и плодородные места. Загораем.
— Однако, жарко. Ведь мы в районе Экватора.
— Так в чём дело, почему тут сухопутные шатаются по палубе?
— Экипажу предъявить дипломы Нептуна! Штатным демонам и русалкам готовить купель! Сухопутным крысам явиться к боцману под арест!
И пошла весёлая кутерьма. В море нечасто празднуют красные дни календаря, но такое событие, как пересечение Экватора впервые в жизни, каждый моряк должен запомнить навсегда. Молодых у нас набралось семь человек, включая малышек и Еву с Мари. Алину вынесли на руках, в процедуре она участвовала, сидя. Попали под раздачу также штурман Ваня по кличке Грозный и, как ни странно, кок.
— Виктор Иванович, как это вы дожили до седин, а на Экваторе не побывали?
— Не посылали. Всё больше по северным маршрутам.
— Ну, не обижайтесь.
Процедура эта длительная, забавная и порой болезненная для молодёжи. Приходится и морскую купель пройти, и выпить черпак солёной водички, и особую Нептунову печать на ягодицу получить. А что вытворяют демоны-мотористы с ветошью, вымоченной в отработанном масле! Неделю будут отмываться.
К вечеру был готов шашлык, стол накрыли на палубе. Капитан в бороде из пакли, с короной на голове вручал дипломы настоящим морякам. Особенно радовались дети. Пересечь экватор в восемь лет – это не каждому дано! Сара и Люси повеселились от души, колокольчики их голосов грели наши души. Этот праздник был устроен в первую очередь для них. Ева отвела девочек спать. Жили они вдвоём в каюте, и там постоянно кто-то придумывал им новые игры, помещение заполнялось самодельными или найденными на берегу игрушками. Наши женщины устроили целую школу для малышек, читая им по очереди разные предметы. Им это не очень нравилось, но преподаватели проявили решительность и подход, вскоре всё вошло в привычку и наладилось. Мари хотела забрать дочку к себе. Но свободных кают было в обрез. Она уступила свою Ване Грозовому, а сама с Люси перешла к Максу. Все знали, что скоро на борту будет ещё одна семейная пара. Алина переехала из лазарета к молодому офицеру. Иван Грозный с минуты первой встречи отходил от неё только для исполнения служебных обязанностей. Чувства их вспыхнули, как огонь, и надо было готовиться к очередной свадьбе. Жизнь продолжалась.
— Друзья, мы должны обсудить тему нашей береговой базы. Во-первых, у нас на руках дети и женщины. Им тяжело на военном корабле. Я не говорю о миссис Джейн, она, кажется, и родилась в машинном отделении. Во-вторых, питаться консервами вредно. Нам нужны свежие продукты. Грабить беззащитных крестьян мы не станем, да много таким путём и не добыть. Надо жить своим трудом. Постараемся разыскать людей, умеющих работать на земле, у нас ведь только Джоэл способен к этому занятию. Мы предоставим материальную базу и защиту, они потрудятся на земле. Какие идеи вы можете предложить? Начинают младшие. Ваня, прошу.
— Спасибо, Максим Николаевич. Я вырос в селе. Правда, после армии поступил в мореходку. Но моих знаний достаточно, чтобы понять две вещи. Первое. Жить на Экваторе для всех нас будет тяжело, кто знает, каким сейчас будет лето. Второе – эти места рано или поздно привлекут всё новых и новых искателей приключений, тут было всегда людно. Всю жизнь воевать и бояться за близких – это не дело. Надо искать место с субтропическим климатом и подальше от этих мест.
— В Европу я бы не совался, — продолжил Петя. – Там, кроме разрушений, ещё и радиационное заражение. Даже здесь приборы фиксируют приличный фон. Надо искать удалённую землю, я согласен с Иваном.
Один за другим выступали моряки. Все говорили по делу, появились интересные предложения. К примеру, исследовать норвежские фиорды. Там раньше прятались целые эскадры, климат должен стать намного теплее, а скалы и острова не должны быть сильно заражёнными. Рыбаки, а почти все мы любили это занятие, сразу согласились. Кто рыбачил в Норвегии, меня поймут. Решили не откладывать на потом и следовать в направлении родины нашей Сары, по пути ведя разведку и подыскивая людей, выживших на берегу и согласных на наши условия. А вдруг и девочке повезёт встретить родню. Она держалась молодцом, очень привязалась ко мне и Еве. Но иногда воспоминания о родителях омрачали её личико, она становилась тихой и незаметной. Ева уводила её на бак, они о чём-то шептались, иногда обе приходили заплаканные, но с повеселевшей Сарой.
Через четыре дня подходили к Гибралтару. Пара шальных моторок выскочила из-под скал в районе Сеуты, но, встреченная пулемётами, убралась на полных оборотах. Мы рискнули проверить горизонт радарами. Точки лодок удалялись, а со стороны океана отсвечивал крупный объект, медленно движущийся к проливу. Сколько таких бедолаг ещё ограбят эти мерзавцы? Сколько выживших в цунами уже сложили головы в этих местах? Не боевое ли судно нам повстречалось? Судя по размерам, воевать с таким нашему кораблику не по зубам. Но вскоре Петя развеял страхи:
— Шумы крупного теплохода. Гремит, как кузнечный цех. У них машина неисправна, еле ползут.
— Боевая тревога!
Через полтора часа связываемся с пассажирским теплоходом «Феликс». Становимся в дрейф, спускаем бот. Я в группе разведки. Судно выглядит печально. Видны разрушенные надстройки, следы пожара. Похоже, досталось им по-настоящему. Людей маловато для такого судна, встречают нас дружелюбно. Знакомлюсь с капитаном. Ганс Моргенстар. Он немец, был старпомом. Капитан и другие помощники погибли, пропало без вести три четверти экипажа и пассажиров. На борту двести сорок два человека. Судно еле держит курс: в машине нет ни одного инженера, четверо мотористов и электромеханик всеми силами поддерживают слабое биение пульса этого доходяги. Воды и продовольствия, к счастью, ещё на пару месяцев.
— Вы всё это время провели в океане?
— Нет, мы долго стояли у Тенерифе. Там не выжил никто. Ремонтировались, как могли. Судно было сильно повреждено, люди ранены. Многие умерли за это время.
Рассказываем о своих приключениях и добытых новостях. Люди опустошены собственными страданиями и нашими сведениями. Много молодых лиц.
— У нас был рождественский тур на Канары и Мадейру. Здесь в основном студенты разных учебных заведений. Отдохнули, называется.
— Зато остались в живых. Их родителям досталось покрепче.
Собираем всех в зале ресторана. Я беру слово, выкладываю общую информацию. Рассказываю о нашем экипаже и судне.
— Я со своими специалистами попытаюсь оживить машинную установку. В Средиземном море делать нечего, мы только что оттуда. Кроме мародёров и выживших одиночек, там никого нет. Зато есть радиационное заражение. Сожалею о ваших близких, но вам вряд-ли повезёт их встретить. То же касается большей части Европы. Вы полные сил молодые люди, и вам легче будет начинать новую жизнь. Найдём чистую плодородную землю. У нас хорошая материальная база и оружие. Если объединимся – всем будет лучше. Одиночки будут ограблены или убиты расплодившимися бандами. Решитесь вступить в такие стаи – будете повешены теми, кто им противостоит. По пути мы посетим Францию, Германию и Данию. Если желаете высадиться, мы дадим вам со своих запасов, что сможем. Но потом на нашу помощь можете не рассчитывать. У нас будет много дел, и отсутствие причин для скуки я гарантирую на годы вперёд. А там посмотрим. Мне сказал один умный старик: надо возрождать человечество. Кому, если не вам?
Пора переквалифицироваться в ораторы. Народ прочувствовал.
Вызываю на борт всех своих спецов, Джейн остаётся на вахте. Спускаюсь в машинное отделение. Мамочка родная, что там творится! Как это судно ещё могло двигаться? Но будем работать, и всё будет работать. Конечно, за два дня привести в норму убитое судно немыслимо, но на третий мы дали десять узлов. Ник Шепард твердит любимые тезисы, что судно легче затопить. Но столько народа не поместится на «Европе», а крупное судно будет нам нужно, чтобы вывезти необходимые припасы из подземелий Бреста, куда проложен наш курс. Скрипя и громыхая, «Феликс» потащился на север.
«Европа» двигалась в Эгейском море. Стояла прекрасная погода, и мы наслаждались голубизной воды. Не хотелось думать, что за горизонтом – разрушенная, зараженная земля и о тех, кто выжил на ней. Иногда Макс подворачивал ближе к островам. Не только полюбоваться, но и осмотреть на предмет пригодности к жизни. Результаты не радовали. Ниже четырёхсот метров земля была необитаемой, а выше очень редко попадались достаточно уютные и плодородные места. Загораем.
— Однако, жарко. Ведь мы в районе Экватора.
— Так в чём дело, почему тут сухопутные шатаются по палубе?
— Экипажу предъявить дипломы Нептуна! Штатным демонам и русалкам готовить купель! Сухопутным крысам явиться к боцману под арест!
И пошла весёлая кутерьма. В море нечасто празднуют красные дни календаря, но такое событие, как пересечение Экватора впервые в жизни, каждый моряк должен запомнить навсегда. Молодых у нас набралось семь человек, включая малышек и Еву с Мари. Алину вынесли на руках, в процедуре она участвовала, сидя. Попали под раздачу также штурман Ваня по кличке Грозный и, как ни странно, кок.
— Виктор Иванович, как это вы дожили до седин, а на Экваторе не побывали?
— Не посылали. Всё больше по северным маршрутам.
— Ну, не обижайтесь.
Процедура эта длительная, забавная и порой болезненная для молодёжи. Приходится и морскую купель пройти, и выпить черпак солёной водички, и особую Нептунову печать на ягодицу получить. А что вытворяют демоны-мотористы с ветошью, вымоченной в отработанном масле! Неделю будут отмываться.
К вечеру был готов шашлык, стол накрыли на палубе. Капитан в бороде из пакли, с короной на голове вручал дипломы настоящим морякам. Особенно радовались дети. Пересечь экватор в восемь лет – это не каждому дано! Сара и Люси повеселились от души, колокольчики их голосов грели наши души. Этот праздник был устроен в первую очередь для них. Ева отвела девочек спать. Жили они вдвоём в каюте, и там постоянно кто-то придумывал им новые игры, помещение заполнялось самодельными или найденными на берегу игрушками. Наши женщины устроили целую школу для малышек, читая им по очереди разные предметы. Им это не очень нравилось, но преподаватели проявили решительность и подход, вскоре всё вошло в привычку и наладилось. Мари хотела забрать дочку к себе. Но свободных кают было в обрез. Она уступила свою Ване Грозовому, а сама с Люси перешла к Максу. Все знали, что скоро на борту будет ещё одна семейная пара. Алина переехала из лазарета к молодому офицеру. Иван Грозный с минуты первой встречи отходил от неё только для исполнения служебных обязанностей. Чувства их вспыхнули, как огонь, и надо было готовиться к очередной свадьбе. Жизнь продолжалась.
— Друзья, мы должны обсудить тему нашей береговой базы. Во-первых, у нас на руках дети и женщины. Им тяжело на военном корабле. Я не говорю о миссис Джейн, она, кажется, и родилась в машинном отделении. Во-вторых, питаться консервами вредно. Нам нужны свежие продукты. Грабить беззащитных крестьян мы не станем, да много таким путём и не добыть. Надо жить своим трудом. Постараемся разыскать людей, умеющих работать на земле, у нас ведь только Джоэл способен к этому занятию. Мы предоставим материальную базу и защиту, они потрудятся на земле. Какие идеи вы можете предложить? Начинают младшие. Ваня, прошу.
— Спасибо, Максим Николаевич. Я вырос в селе. Правда, после армии поступил в мореходку. Но моих знаний достаточно, чтобы понять две вещи. Первое. Жить на Экваторе для всех нас будет тяжело, кто знает, каким сейчас будет лето. Второе – эти места рано или поздно привлекут всё новых и новых искателей приключений, тут было всегда людно. Всю жизнь воевать и бояться за близких – это не дело. Надо искать место с субтропическим климатом и подальше от этих мест.
— В Европу я бы не совался, — продолжил Петя. – Там, кроме разрушений, ещё и радиационное заражение. Даже здесь приборы фиксируют приличный фон. Надо искать удалённую землю, я согласен с Иваном.
Один за другим выступали моряки. Все говорили по делу, появились интересные предложения. К примеру, исследовать норвежские фиорды. Там раньше прятались целые эскадры, климат должен стать намного теплее, а скалы и острова не должны быть сильно заражёнными. Рыбаки, а почти все мы любили это занятие, сразу согласились. Кто рыбачил в Норвегии, меня поймут. Решили не откладывать на потом и следовать в направлении родины нашей Сары, по пути ведя разведку и подыскивая людей, выживших на берегу и согласных на наши условия. А вдруг и девочке повезёт встретить родню. Она держалась молодцом, очень привязалась ко мне и Еве. Но иногда воспоминания о родителях омрачали её личико, она становилась тихой и незаметной. Ева уводила её на бак, они о чём-то шептались, иногда обе приходили заплаканные, но с повеселевшей Сарой.
Через четыре дня подходили к Гибралтару. Пара шальных моторок выскочила из-под скал в районе Сеуты, но, встреченная пулемётами, убралась на полных оборотах. Мы рискнули проверить горизонт радарами. Точки лодок удалялись, а со стороны океана отсвечивал крупный объект, медленно движущийся к проливу. Сколько таких бедолаг ещё ограбят эти мерзавцы? Сколько выживших в цунами уже сложили головы в этих местах? Не боевое ли судно нам повстречалось? Судя по размерам, воевать с таким нашему кораблику не по зубам. Но вскоре Петя развеял страхи:
— Шумы крупного теплохода. Гремит, как кузнечный цех. У них машина неисправна, еле ползут.
— Боевая тревога!
Через полтора часа связываемся с пассажирским теплоходом «Феликс». Становимся в дрейф, спускаем бот. Я в группе разведки. Судно выглядит печально. Видны разрушенные надстройки, следы пожара. Похоже, досталось им по-настоящему. Людей маловато для такого судна, встречают нас дружелюбно. Знакомлюсь с капитаном. Ганс Моргенстар. Он немец, был старпомом. Капитан и другие помощники погибли, пропало без вести три четверти экипажа и пассажиров. На борту двести сорок два человека. Судно еле держит курс: в машине нет ни одного инженера, четверо мотористов и электромеханик всеми силами поддерживают слабое биение пульса этого доходяги. Воды и продовольствия, к счастью, ещё на пару месяцев.
— Вы всё это время провели в океане?
— Нет, мы долго стояли у Тенерифе. Там не выжил никто. Ремонтировались, как могли. Судно было сильно повреждено, люди ранены. Многие умерли за это время.
Рассказываем о своих приключениях и добытых новостях. Люди опустошены собственными страданиями и нашими сведениями. Много молодых лиц.
— У нас был рождественский тур на Канары и Мадейру. Здесь в основном студенты разных учебных заведений. Отдохнули, называется.
— Зато остались в живых. Их родителям досталось покрепче.
Собираем всех в зале ресторана. Я беру слово, выкладываю общую информацию. Рассказываю о нашем экипаже и судне.
— Я со своими специалистами попытаюсь оживить машинную установку. В Средиземном море делать нечего, мы только что оттуда. Кроме мародёров и выживших одиночек, там никого нет. Зато есть радиационное заражение. Сожалею о ваших близких, но вам вряд-ли повезёт их встретить. То же касается большей части Европы. Вы полные сил молодые люди, и вам легче будет начинать новую жизнь. Найдём чистую плодородную землю. У нас хорошая материальная база и оружие. Если объединимся – всем будет лучше. Одиночки будут ограблены или убиты расплодившимися бандами. Решитесь вступить в такие стаи – будете повешены теми, кто им противостоит. По пути мы посетим Францию, Германию и Данию. Если желаете высадиться, мы дадим вам со своих запасов, что сможем. Но потом на нашу помощь можете не рассчитывать. У нас будет много дел, и отсутствие причин для скуки я гарантирую на годы вперёд. А там посмотрим. Мне сказал один умный старик: надо возрождать человечество. Кому, если не вам?
Пора переквалифицироваться в ораторы. Народ прочувствовал.
Вызываю на борт всех своих спецов, Джейн остаётся на вахте. Спускаюсь в машинное отделение. Мамочка родная, что там творится! Как это судно ещё могло двигаться? Но будем работать, и всё будет работать. Конечно, за два дня привести в норму убитое судно немыслимо, но на третий мы дали десять узлов. Ник Шепард твердит любимые тезисы, что судно легче затопить. Но столько народа не поместится на «Европе», а крупное судно будет нам нужно, чтобы вывезти необходимые припасы из подземелий Бреста, куда проложен наш курс. Скрипя и громыхая, «Феликс» потащился на север.
