2015, июль, 31. Антарктида.
Морис Эдда оказался прав. Мы уже третьи сутки углублялись в материковую часть Антарктиды. ”Пиранья” медленно двигалась против течения гигантской пресноводной реки, проложившей своё русло под толщей вечного льда. Её дельте могли позавидовать величайшие реки планеты, и найти фарватер среди множества островов, мелей и ледяных полей удалось только случайно. Высокий класс показал акустик, а без помощи водолазов Джо Мунке мы бы давно считались пропавшими без вести. На карте материка появились новые обозначения. В том числе и циклопических тоннелей во льду, промытых тёплой водой настолько, что большую часть пройденного пути субмарина преодолела в надводном положении. Воздух в них был холодный и влажный, но вполне пригодный для дыхания.
Стоп машина. Я отработал команду.
— Чиф, прошу вас прибыть на верхний ходовой мостик.
— Есть!
Передаю вахту дежурной смене. Поднимаюсь. Корабль в позиционном положении, то есть только рубка видна на поверхности воды. Застыл в абсолютном мраке. Нет, не в абсолютном! Вдали мигают такие знакомые навигационные буи, красный и зелёный. Их цепочки, плавно изгибаясь, исчезают за далёким поворотом. Нашли! Только вряд ли фарватер отмечен для нежеланных гостей. Такую секретную базу хозяева наверняка обезопасили всеми доступными средствами, от мин и акустических станций до сетей и стационарных постов предупреждения и защиты. Переть на них – самоубийство. Посовещавшись, спускаем на воду надувную лодку. В ней занимают места Джо Мунке с напарником, акустик Антуан Савой со своей аппаратурой и старпом. Мне тоже очень хотелось, но командир решил не рисковать такой ценной персоной. Включив бесшумный электродвижок, лодочка растаяла во мраке. Приказ: разведка, максимальная скрытность.
Субмарина ложится на дно в сторонке, высунув на поверхность лишь перископ и антенну лучей Тесла для питания движка разведчиков: через гигантскую толщу льда над нами ни эти лучи, ни радиосигналы Ковчега сюда не проникают.
Мучительное ожидание тянулось пять суток. Живы ли? Не находим себе места, коротаю время в лазарете с Хуаном, куда нас определили ввиду отсутствия гостевых кают. Играем в шахматы. Парень уже почти в норме, волнуется о семье, ведь о нашей судьбе дома никто не знает. Командир при всём желании не может связаться с начальством. Обнаружили прохождение четырёх крупных подлодок вниз и одной – вверх по течению. Не трогали, у нас иная задача. Но и этому пришёл конец: получен акустический сигнал, вскоре разведка поднимается на борт.
Они прошли более семидесяти миль вверх по течению. Обнаружили несколько плавучих батарей, множество мин и охранных устройств.
— Дальше двигаться мы не могли. Там начинаются обитаемые места. Река разделяется на несколько впадающих рукавов, два из них очень тёплые. Берега освещены, на них много капитальных строений, проложены дороги и тоннели, движется транспорт, в бинокли видели много людей. Целый город! Какие же средства и сколько труда нужно было затратить на его создание!
Старпом разворачивает карту с нанесёнными данными.
— Считаю задание выполненным. Очередная задача – передать координаты командованию.
Морис отдаёт команды. Лодка уходит под перископ, насторожив всю свою аппаратуру. Невзирая на усталость, акустик не покидает свой пост. От него сейчас зависит не только наша судьба!
Только опыт и талант командира позволили нам безнаказанно покинуть эти мрачные места. Сразу по выходу из дельты он, рискуя напороться на подводные скалы или ледяные заторы, повернул корабль вдоль побережья, скрываясь под шельфовыми льдами. На остатках энергии аккумуляторов ушли подальше. Мощной миной подорвали полынью, несколько часов прислушивались и осматривались, выставив на поверхность лишь перископ и приёмник лучей Тесла. Краткий импульс радиодонесения – и снова смена позиции, хитрые виражи и петли во избежание обнаружения противником. Да, несладок хлеб подводника. Когда я, наконец, вдохнул свежий морозный воздух, показался он мне кислым и каким-то невкусным, что ли. Но всё это – мелочи! Динамики громкой связи надрывались от нагрузки: нас поздравляли все, кто знал служебные частоты и имел микрофон. Лодку нещадно швыряло штормовыми валами, но командир приказал не покидать поверхность до тех пор, пока каждый член экипажа не поговорит по радио со своими близкими. Ева держалась пару минут молодцом, затем всё-таки всплакнула, можно её понять. Сара по каналу “Стрелы” выпросила у Монаха полчаса, чтобы подобрать нас с Хуаном на своей машине после семичасового боевого вылета на патрулирование окрестностей массированной бомбардировки вечного льда. Как она умудрилась не разбиться при нашей эвакуации о рубку субмарины – я её ещё спрошу. Сам тоже герой, не мог потерпеть. Лишь когда ступил на палубу “Шельде”, осознал, что в жизни такого экстрима себе больше не позволю. Обслуга крепила аппарат на качающейся палубе, пока мы выбирались из вспомогательного отсека. Наконец открылся фонарь, и похудевшая, повзрослевшая на глазах девушка выпорхнула прямо в мои объятия.
— Папа!
Уткнулась личиком в мою грудь, плечи вздрагивают. Лётчики обнимают Хуана, нам деликатно не мешают.
— Всё хорошо, милая. Вытирай слёзки, командир смотрит.
Отец Фёдор подошёл, когда она немного успокоилась.
— Товарищ полковник! При выполнении задания мой аппарат был уничтожен противником. Экипаж здоров, готовы понести наказание за потерю машины.
— Живы, и за то спасибо Господу Богу. Как в воду канули, я в глаза ребёнку не мог смотреть. Дай-ка тебя обниму.
— В точку попали, Фёдор Иванович. Канули сразу на глубину двести метров. Пришлось вспомнить основную специальность. Скажу я вам, адская у них служба. Но – герои! Таким надо при жизни памятники ставить. Какая обстановка?
— Рабочая. В указанном вами месте наступило локальное лето. Лёд выжжен до грунта в радиусе двадцати километров. Мало плазмы, так ещё взрывами разбудили несколько дремлющих вулканов. Что там творится – в святом писании не описано. Ближе ста километров не пролететь, космические снимки показывают гигантские вихри пара, воды и пепла. Выследили и уничтожили несколько крупных подводных кораблей. Сара отличилась: производя поиск вашей машины, встретила пару неизвестных самолётов. Радар их почти не брал, с ходу уничтожила один из пушки, второй решил её наказать и ввязался в ближний бой. Так Дауд его плазмой, на кормовом пеленге, визуально наводил. Золотые у нас ребята.
— А вообще, так сказать, в мире?
— Мир притих. Видно, мы успели уничтожить голову этой гадины.
— Не оказалась бы она гидрой…
— Вряд ли. Если кто-то и успел унести ноги – затаится и не пикнет. Многим мы уже укоротили руки. За последние дни добровольно сдались восемнадцать стратегических бункеров по всему свету, авиации не хватает доставлять десанты.
— Наш десант в Антарктиде не пострадал?
— Успели эвакуировать. Вадим со своими бойцами сейчас в Америке. Зачищают одно упёртое гнездо в штате Юта. Ну и мистер Шепард с ними. Сказал, что напали на след крупного зверя.
— Добудет.
— Добудет, он такой!
Корабли ложились курсом на север. Завывал холодный ветер, солёные капли срывались со вспененных волн, недалеко возвышался гигантский айсберг. Но на сердце было тепло и радостно. Мы возвращались домой.
Морис Эдда оказался прав. Мы уже третьи сутки углублялись в материковую часть Антарктиды. ”Пиранья” медленно двигалась против течения гигантской пресноводной реки, проложившей своё русло под толщей вечного льда. Её дельте могли позавидовать величайшие реки планеты, и найти фарватер среди множества островов, мелей и ледяных полей удалось только случайно. Высокий класс показал акустик, а без помощи водолазов Джо Мунке мы бы давно считались пропавшими без вести. На карте материка появились новые обозначения. В том числе и циклопических тоннелей во льду, промытых тёплой водой настолько, что большую часть пройденного пути субмарина преодолела в надводном положении. Воздух в них был холодный и влажный, но вполне пригодный для дыхания.
Стоп машина. Я отработал команду.
— Чиф, прошу вас прибыть на верхний ходовой мостик.
— Есть!
Передаю вахту дежурной смене. Поднимаюсь. Корабль в позиционном положении, то есть только рубка видна на поверхности воды. Застыл в абсолютном мраке. Нет, не в абсолютном! Вдали мигают такие знакомые навигационные буи, красный и зелёный. Их цепочки, плавно изгибаясь, исчезают за далёким поворотом. Нашли! Только вряд ли фарватер отмечен для нежеланных гостей. Такую секретную базу хозяева наверняка обезопасили всеми доступными средствами, от мин и акустических станций до сетей и стационарных постов предупреждения и защиты. Переть на них – самоубийство. Посовещавшись, спускаем на воду надувную лодку. В ней занимают места Джо Мунке с напарником, акустик Антуан Савой со своей аппаратурой и старпом. Мне тоже очень хотелось, но командир решил не рисковать такой ценной персоной. Включив бесшумный электродвижок, лодочка растаяла во мраке. Приказ: разведка, максимальная скрытность.
Субмарина ложится на дно в сторонке, высунув на поверхность лишь перископ и антенну лучей Тесла для питания движка разведчиков: через гигантскую толщу льда над нами ни эти лучи, ни радиосигналы Ковчега сюда не проникают.
Мучительное ожидание тянулось пять суток. Живы ли? Не находим себе места, коротаю время в лазарете с Хуаном, куда нас определили ввиду отсутствия гостевых кают. Играем в шахматы. Парень уже почти в норме, волнуется о семье, ведь о нашей судьбе дома никто не знает. Командир при всём желании не может связаться с начальством. Обнаружили прохождение четырёх крупных подлодок вниз и одной – вверх по течению. Не трогали, у нас иная задача. Но и этому пришёл конец: получен акустический сигнал, вскоре разведка поднимается на борт.
Они прошли более семидесяти миль вверх по течению. Обнаружили несколько плавучих батарей, множество мин и охранных устройств.
— Дальше двигаться мы не могли. Там начинаются обитаемые места. Река разделяется на несколько впадающих рукавов, два из них очень тёплые. Берега освещены, на них много капитальных строений, проложены дороги и тоннели, движется транспорт, в бинокли видели много людей. Целый город! Какие же средства и сколько труда нужно было затратить на его создание!
Старпом разворачивает карту с нанесёнными данными.
— Считаю задание выполненным. Очередная задача – передать координаты командованию.
Морис отдаёт команды. Лодка уходит под перископ, насторожив всю свою аппаратуру. Невзирая на усталость, акустик не покидает свой пост. От него сейчас зависит не только наша судьба!
Только опыт и талант командира позволили нам безнаказанно покинуть эти мрачные места. Сразу по выходу из дельты он, рискуя напороться на подводные скалы или ледяные заторы, повернул корабль вдоль побережья, скрываясь под шельфовыми льдами. На остатках энергии аккумуляторов ушли подальше. Мощной миной подорвали полынью, несколько часов прислушивались и осматривались, выставив на поверхность лишь перископ и приёмник лучей Тесла. Краткий импульс радиодонесения – и снова смена позиции, хитрые виражи и петли во избежание обнаружения противником. Да, несладок хлеб подводника. Когда я, наконец, вдохнул свежий морозный воздух, показался он мне кислым и каким-то невкусным, что ли. Но всё это – мелочи! Динамики громкой связи надрывались от нагрузки: нас поздравляли все, кто знал служебные частоты и имел микрофон. Лодку нещадно швыряло штормовыми валами, но командир приказал не покидать поверхность до тех пор, пока каждый член экипажа не поговорит по радио со своими близкими. Ева держалась пару минут молодцом, затем всё-таки всплакнула, можно её понять. Сара по каналу “Стрелы” выпросила у Монаха полчаса, чтобы подобрать нас с Хуаном на своей машине после семичасового боевого вылета на патрулирование окрестностей массированной бомбардировки вечного льда. Как она умудрилась не разбиться при нашей эвакуации о рубку субмарины – я её ещё спрошу. Сам тоже герой, не мог потерпеть. Лишь когда ступил на палубу “Шельде”, осознал, что в жизни такого экстрима себе больше не позволю. Обслуга крепила аппарат на качающейся палубе, пока мы выбирались из вспомогательного отсека. Наконец открылся фонарь, и похудевшая, повзрослевшая на глазах девушка выпорхнула прямо в мои объятия.
— Папа!
Уткнулась личиком в мою грудь, плечи вздрагивают. Лётчики обнимают Хуана, нам деликатно не мешают.
— Всё хорошо, милая. Вытирай слёзки, командир смотрит.
Отец Фёдор подошёл, когда она немного успокоилась.
— Товарищ полковник! При выполнении задания мой аппарат был уничтожен противником. Экипаж здоров, готовы понести наказание за потерю машины.
— Живы, и за то спасибо Господу Богу. Как в воду канули, я в глаза ребёнку не мог смотреть. Дай-ка тебя обниму.
— В точку попали, Фёдор Иванович. Канули сразу на глубину двести метров. Пришлось вспомнить основную специальность. Скажу я вам, адская у них служба. Но – герои! Таким надо при жизни памятники ставить. Какая обстановка?
— Рабочая. В указанном вами месте наступило локальное лето. Лёд выжжен до грунта в радиусе двадцати километров. Мало плазмы, так ещё взрывами разбудили несколько дремлющих вулканов. Что там творится – в святом писании не описано. Ближе ста километров не пролететь, космические снимки показывают гигантские вихри пара, воды и пепла. Выследили и уничтожили несколько крупных подводных кораблей. Сара отличилась: производя поиск вашей машины, встретила пару неизвестных самолётов. Радар их почти не брал, с ходу уничтожила один из пушки, второй решил её наказать и ввязался в ближний бой. Так Дауд его плазмой, на кормовом пеленге, визуально наводил. Золотые у нас ребята.
— А вообще, так сказать, в мире?
— Мир притих. Видно, мы успели уничтожить голову этой гадины.
— Не оказалась бы она гидрой…
— Вряд ли. Если кто-то и успел унести ноги – затаится и не пикнет. Многим мы уже укоротили руки. За последние дни добровольно сдались восемнадцать стратегических бункеров по всему свету, авиации не хватает доставлять десанты.
— Наш десант в Антарктиде не пострадал?
— Успели эвакуировать. Вадим со своими бойцами сейчас в Америке. Зачищают одно упёртое гнездо в штате Юта. Ну и мистер Шепард с ними. Сказал, что напали на след крупного зверя.
— Добудет.
— Добудет, он такой!
Корабли ложились курсом на север. Завывал холодный ветер, солёные капли срывались со вспененных волн, недалеко возвышался гигантский айсберг. Но на сердце было тепло и радостно. Мы возвращались домой.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ.
